Проверяемый текст
Корягина, Ольга Валентиновна. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика вымогательства (Диссертация 1998)
[стр. 57]

представляется потерпевшему существенным, хотя бы этот интерес вообще не охранялся уголовным законом .
С этих позиций, на наш взгляд, было бы правильнее говорить в рамках предмета шантажистской угрозы об «иных сведениях, распространение которых способно причинить существенный вред интересам (не обязательно правоохраненным) потерпевшего или его близких».
Таким образом, содержание, которое закон придает вымогательской угрозе, предполагает и противоправные действия (насилие, уничтожение или повреждение чужого имущества, распространение клеветнических и тайных сведений), которые при наличии к тому оснований могут образовать самостоятельное преступление, и действия нейтральные или даже общественно полезные (например, сообщение об имевшем место преступлении).
Но в любом случае возможность совершения этих действий способна причинить существенный вред потерпевшему.
По-видимому, выстраивая перечень действий, составляющих содержание вымогательской угрозы, законодатель исходил из того что угрозы именно такого содержания способны причинить вред интересам потерпевшего и послужить средством вымогательского принуждения.
Вместе с тем, развитие методов давления на потерпевшего в последние годы обусловило использование угроз, не закрепленных в ст.163 УК РФ, например, угроза отобрания или незаконного удержания чужого имущества.
Довольно часто встречаются ситуации, когда лицо, выдвигая вымогательское требование, изымает при этом у потерпевшего какие-либо вещи как бы в виде залога до
удовлетвореЛ ния требования .
Не исключено, что в дальнейшем будут использованы и другие угрозы, если они окажутся эффективными для вымогателей.
Поэтому, очевидно, что определение вымогательской угрозы в ст.163 УК РФ несет в 1Костров Г.К.
Уголовно-правовое значение угрозы: Автореф.
дне....
канд.
юрид.
наук.
М.: Моск.
гос.
ун-т.
1970.
С.7.
В изученных нами уголовных делах о вымогательстве угрозы имущественного свойства, не предусмотренные ст.163 УК РФ, имели место в девяти случаях.
Они квалифицировались как угрозы уничтожением или повреждением имущества, либо по признаку «более четко выраженной» угрозы насилием.
[стр. 85]

расходиться с общепринятой оценкой, основанной на моральных, этических представлениях, знании правовых норм и т.д.
Так, в уже упоминавшемся деле Майорова обвиняемый также угрожал распространить сведения о том, что Новиков якобы докуривает сигареты за подростками, считающимися гомосексуалистами, что по принятым в среде их знакомых понятиям признается ’’позором”.
Данные сведения, нелепые с точки зрения нормального общения, в глазах подростка Новикова представляли значительную опасность для его положения в микросреде.
Таким образом, в конкретных обстоятельствах именно потерпевший, попавший под принуждение, решает, насколько велик и реален грозящий ему вред.
Расширение содержания шантажистской угрозы за счет иных сведений, спосдбных причинить существенный вред, было критически воспринято в литературе1.
Мы также считаем не вполне удачной соответствующую формулировку закона.
Во-первых, не сами сведения способны причинить вред, а их распространение, то есть то действие, которым угрожает шантажист.
Вовторых, термин “существенный”' не несет здесь необходимой смысловой нагрузки, поскольку определение существенности возможного вреда нематериальным благам личности (чести, репутации, правам и законным интересам) с помощью формальных показателей было бы по меньшей мере затруднительно; для оценки предполагаемого вреда и опасности угрозы определяющее значение имеет мнение потерпевшего; в целях вымогательства в любом случае могут быть использованы лишь такие сведения, распространение которых грозит именно существенным вредом, что и обеспечивает эффект принуждения.
Как видно, содержание, которое закон придает вымогательской угрозе, предполагает и противоправные действия (насилие, уничтожение или повреждение чужого имущества, распространение клеветнических и тайных сведений), которые могут образовать самостоятельное преступление; и 85 См.: Сафонов В.Н.
Указ.
соч.
С.
15.


[стр.,87]

порождает ли она пробелов в виде ненаказуемости опасных, но не типичных угроз.
В последние годы развитие методов давления на потерпевшего при вымогательстве обусловило использование угроз, не закрепленных в ст.
163 УК,
например, угрозы отобрания или незаконного удержания чужого имущества.
Довольно часто встречаются ситуации, когда лицо, выдвигая вымогательское требование, изымает при этом у потерпевшего какие-либо вещи как бы в виде залога — до
удовлетворения требования .
Не исключено в дальнейшем изобретение иных угроз, если они окажутся эффективными для вымогателей.
Для нас поэтому очевидно, что формулировка угрозы в ст.
163 УК несет в себе известный недостаток казуистического перечня: “перечни усложняют законодательный текст и, кроме того, создают возможности для появления пробелов и упущений в законодательстве”2.
Как и перечисление разновидностей предмета вымогательства, указание вариантов содержания вымогательской угрозы берет начало в пространных казуистических описаниях вымогательства, известных российскому законодательству прошлых веков.
Поэтому исключение из закона данных перечней отвечало бы требованиям совершенствования законодательной техники.
Для науки предлагаемая мера послужила бы поводом к перестановке акцента в исследованиях с каждого из видов предмета и угроз на их общие свойства и характер зависимого от них способа вымогательства.
Главное же, разумеется, в том, что предлагаемый подход к криминализации угрозы в составе вымогательства основан на опасности угрозы исключительно для психической неприкосновенности личности, а не для каких-либо других ее благ.
Поэтому закон должен признавать опасным использование любых угроз в целях принуждения к имущественным действиям.
1 См.: Марзеева С.
Рэкет жил.
рэкет жив, рэкет будет жить // Известия.
1996.
17 июля.
2 Язык закона Под ред.
А.С.Пиголкина.
М.: Юрид.
лит., 1990.
С.129.

[Back]