Проверяемый текст
Абакарова Райганат Магомедовна. Нравственно-регулятивная роль традиции в этнокультуре (Диссертация 2003)
[стр. 70]

Между тем стереотипы поведения существуют не только для выражения нормы, ее соблюдения, но и для ее нарушений, т.
е.
«неправильное» поведение имеет свои стандарты.
На это указывает широкий класс явлений, присущих каждой этнической культуре (от обрядов, включающих инверсии повседневных норм, до языковых стереотипов сферы обыденного).
Ю.М.
Лотман утверждает: «Норма и ее нарушения не противопоставлены как мертвые данности.
Они постоянно переходят друг в друга.

Возникают правила для нарушения правил и аномалии, необходимые для нормы.
Реальное поведение человека будет колебаться между этими полюсами.
При этом различные типы культуры будут диктовать
субъективную ориентированность на норму (высоко оценивается «правильное» поведение, жизнь «по обычаю», «как у людей», «по уставу» и пр.) или же ее нарушение (стремление к оригинальности, необычности, чудачеству, юродству, обесцениванию нормы амбивалентным соединением крайностей)»1.
Можно ли утверждать, что ориентация на нарушение нормы относится лишь к сфере индивидуального поведения? Известно, что целые слои и группы общества имели свои
модели как «правильного», так и «неправильного» поведения (ср.
многократно описанный «сценарий» купеческого загула), причем второй тип поведения в историческом плане не является новацией, он имеет
глубокие корни.
Во всяком обществе и во все времена первый тип поведения неизбежно перемежался вторым, ярким выражением которого был праздник.
В данном случае нас не
интересуют психофизиологическая подоплека и исторические варианты мотивации этого феномена.
Важно то, что соотношение нормы и стереотипа поведения не сводится к их отождествлению.
Нормы и стереотипы поведения в каких-то случаях пересекаются, а
каких-то существенно расходятся.
Поэтому представляется необходимым рассмотрение конкретных типов соотношений с целью выведения общих закономерностей.

1 Лотман Ю.М.
Труды по знаковым системам 8.
Тарту: Изд-во Тарт.
ун-та, 1977.
С.
26.

70
[стр. 192]

традиции стереотип деятельности, коль скоро мы рассматриваем его под углом зрения того, как он реализуется в деятельности людей, что обеспечивает его массовое восприятие и устойчивую повторяемость, выступает как норма»1.
Во-первых, стереотипизация распространяется на всякое поведение в любой сфере человеческой деятельности, в то время как социальная норма регулирует лишь общественное поведение людей.
Следовательно «сопоставляя стандарты поведения с нормой, мы существенно расширяем ес значение»2.
Второе соображение вызвано, в частности, известной двусмысленностью понятия «норма».
Нормы можно считать исторически сложившимися правилами поведения, и тогда они синонимичны стандартам поведения (с приведенной выше оговоркой).
Но в понятии «норма» всегда содержится и оценочный смысл.
В этом случае норма выступает как выражение некоей «внешней» точки зрения, в соответствии с которой любой поступок может быть охарактеризован, как «правильный» или «неправильный», «хороший» или «плохой», «высокий» или «низкий» и т.
д.
Естественным коррелятом нормы в таком понимании будет нарушение (а нс «свободное» поведение, как в первом случае).
Более того, норма существует только на фоне нарушений.
Полное торжество нормы в принципе невозможно, так как тогда это понятие лишается смысла.
Между тем стереотипы поведения существуют не только для выражения нормы,
се соблюдения, но и для ее нарушений, т.
е.
«неправильное» поведение имеет свои стандарты.
На это указывает широкий класс явлений, присущих каждой этнической культуре (от обрядов, включающих инверсии повседневных норм, до языковых стереотипов сферы обыденного).
Ю.
М.
Лотман утверждает: «норма и ее нарушения не противопоставлены как мертвые данности.
Они постоянно переходят друг в друга.

Воз1 Сарннгулян К.
С.
О регулятивных аспектах культурной традиции.
С/Э.
1981.
X» 2.
С.
100-101.
: Лсвкович В.П.
Обычай и ритуал как способы социальной регуляции повеления.
М.
Наука, 1976 С.
212.
193

[стр.,193]

пикают правила для нарушения правил и аномалии, необходимые для нормы.
Реальное поведение человека будет колебаться между этими полюсами.
При этом различные типы культуры будут диктовать
субт>ективную ориентиро, ванность на норму (высоко оценивается «правильное» поведение, жизнь «по обычаю», «как у людей», «по уставу» и пр.) или же ее нарушение (стремление к оригинальности, необычности, чудачеству, юродству, обесцениванию нормы амбивалентным соединением крайностей)»1.
Можно ли утверждать, что ориентация на нарушение нормы относится лишь к сфере индивидуального поведения.
Известно, что целые слои и группы общества имели свои
> модели как «правильного», так и «неправильного» поведения (ср.
многократно описанный «сценарий» купеческого загула), причем второй тип поведения в историческом плане не является новацией.
Он имеет
гораздо более глубокие корни.
Во всяком обществе и во все времена первый тип поведения неизбежно перемежался вторым, ярким выражением которого был праздник.
В данном случае нас не
интересует психофизиологическая подоплека и историI чсскис варианты мотивации этого феномена.
Важно то, что соотношение нормы и стереотипа поведения не сводится к их отождествлению.
Нормы и стереотипы поведения в каких-то случаях пересекаются, а
в каких-то существенно расходятся.
Поэтому представляется необходимым рассмотрение конкретных типов соотношений с целью выведения общих закономерностей.

Изучение стереотипов поведения способствует выявлению их этнически своеобразных черт, что, естественно, предполагает выяснение общего основания.
Проблема всеобщего и особенного, сформулированная по отношению к стереотипам поведения, уже сама по себе создает возможность их деления на неизменчивые (константные, инвариантные) и изменчивые (вариативные) • Общечеловеческие, инвариантные модели поведения детерминированы элементарными нормами нравственности, которые едины для всех этносистем.
Однако они существенно изменяются (коррегируются) в зависи1 Лотман Ю.
М.
Труды по знаковым системам 8.
Тарту: изд-во.
Тарт.
ун-та.
1977.
С.
26.

194

[Back]