|
Но этого-то следует абсолютно избегать».1 В этом плане Леви-Брюль прав, но трудно согласиться с тем, что они (эти мотивы) были исходными, а не производными от какого-либо другого. Имеется в виду мотив, который должен был развиваться на почве практиковавшейся в эпоху первобытного коммунизма коллективной собственности. «Сознание того, что все, чем располагает общество, является одновременно и твоим, не могло существовать без сознания “мое есть одновременно общественное” Вот откуда берут начало необычайная щедрость и гостеприимство некоторых народов»1 2 Гостеприимство народов Дагестана и других кавказских народов во многом схоже с гостеприимством древних евреев, германцев, индейцев. Следующее описание гостеприимства индейцев можно вполне отнести и к дагестанским народам: «Если кто-нибудь входил в дом индейца в любой индейской деревне, будь то односельчанин, соплеменник или чужой, женщины дома обязаны были предложить ему пищу. Пренебрежение этим было бы невежливостью, более того, обидой... Обычай этот соблюдался исключительно строго, и в то же время гостеприимство распространялось на незнакомых людей, принадлежащих как к своим племенам, так и к чужим»3. Л. Морган один из первых ученых, показавших, что гостеприимство является порождением социально-экономических отношений раннеродового строя. Он считал, что объяснение закона гостеприимства надо искать в «коллективном землевладении, в распределении земледельческих продуктов по домашним хозяйствам, состоящим из известного числа семейств, и в коммунистическом строе домашней жизни».4 Приняв эту точку зрения, мы должны признать, что гостеприимство народов Дагестана и соседних с ним народов Кавказа покоилось на сохранении и трансформации пережитков хозяйственной жизни, свойственной родовому обществу. 1 Леви Брюль Л. Первобытное общество. М., 1930. С. 74. 2 Бгожпоков Б.Х. Адыгский этикет. Нальчик, 1978. С. 40. Морган Л.Г. Дома и домашняя жизнь американских туземцев. М., 1934. С. 31. 4 Там же. 90 |
рассматривается в виде одной из разновидностей жертвоприношения, так называемого «жертвоприношения людям».1 Есть и следующее объяснение, когда радушие и доброта хозяина связаны с «прежде всего боязнью открыть поле действия для дурного влияния... Отказ вызывает гнев у просящего. Этим вызываются дурные намерения, враждебная настроенность (близкая к зависти), которая, будучи раз пробуждена, обладает уже собственной силой и порождает зло. Но этого-то следует абсолютно избегать».2 В этом плане Леви-Брюль прав, но трудно согласиться с тем, что они (эти мотивы) были исходными, а не производными от какого-либо другого. Имеется в виду мотив, который должен был развиваться на почве практиковавшейся в эпоху первобытного коммунизма коллективной собственности. «Сознание того, что все, чем располагает общество, является одновременно и твоим, не могло существовать без сознания «мое есть одновременно общественное». Вот откуда берут начало необычайная щедрость и гостеприимство некоторых народов»3 Гостеприимство народов Дагестана и других кавказских народов во многом схожа с гостеприимством древних евреев, германцев, индейцев. Следующее описание гостеприимства индейцев можно вполне отнести и к дагестанским народам: «Если кто-нибудь входил в дом индейца в любой индейской деревне, будь то односельчанин, соплеменник или чужой, женщины дома обязаны были предложить ему пищу. Пренебрежение этим было бы невежливостью, более того, обидой... Обычай этот соблюдался исключительно строго, и в то же время гостеприимство распространялось на незнакомых людей, принадлежащих как к своим племенам, так и к чужим»4. Л. Морган один из первых ученых, показавших, что гостеприимство порождение социальноэкономических отношений раннеродового строя. Объяснение закона гостеприимства надо искать в «коллективном землевладении, в распределении 1 Законы Маму. М. 1960. С. 59. 2 Леви Брюль Л. Первобытное общество. М., 1930. С. 74. 5 Вгажноков Б.Х Адыгский этикет. Нальчик. 1978. С.40. 4 Морган Л. Г. Дома и домашняя жизнь американских туземцев. М., 1934. С. 31. земледельческих продуктов по домашним хозяйствам, состоящим из известного числа семейств и в коммунистическом строе домашней жизни».1 Приняв эту точку зрения, мы должны признать, что гостеприимство народов Дагестана и соседних с ним народов Кавказа покоилось на пережитках хозяйственной жизни, свойственной родовому обществу. Раз возникнув, обычай гостеприимства был постепенно освящен, конкретизирован, в каждом этносе имел свои особенности: предложение жен и дочерей гостю на ночь, имеющее место у некоторых северных народов и являющееся высшим знаком гостеприимства хозяина, не имело места у народов Кавказа. У народов Дагестана, насколько можно судить по эпосу, гостеприимство поощрялось языческими богами. Они сами показывали пример гостеприимства, приглашая на свои пиршества выдающихся людей. Достойного приема и угощения гостя требует «намус». Последнее надо понимать как добро или добродетель. Намус буквально переводится как отдача долга, но не в виде одноразового акта, а постоянного долженствования сопровождающее человека в течении сознательной жизни. Соблюдение принципа гостеприимства строго контролируется общественным мнением. Нарушившие принцип «делаются предметом народного о презрения, честные люди теряют к ним уважение» . И в настоящее время ведущую роль в поддержании гостеприимства играет мнение общественности: соседей, знакомых, самих гостей. Сама модель гостеприимства своеобразна и чрезвычайно сложна. В разные эпохи она претерпевала изменения, а имеющиеся в этой области исследования не дают полной картины. Поэтому необходимо было бы последовательно, шаг за шагом выявить все многообразие стандартов и атрибутов коммуникативного поведения, относящихся к данному этнокультурному институту. Мы ограничимся списком некоторых 'Морган Л. Г. Дома и домашняя жизнь американских туземцев. М., 1934. С. 31. 2 Морган Л. Г. там же. С. 31. 219 |