|
настроенных крестьян, на их место приходила беднота, представители «батрацких масс», следили за тем, чтобы к участию в выборных кооперативных органах не допускались зажиточные крестьяне, главная опора в кооперативном движении ими была сделана на «бедноту» и сельский «люмпен», которые получали за счёт кооперации основную часть кредитов и других благ. В-четвертых, сельские Советы следили за тем, чтобы крестьяне, которые были лишены права участвовать в выборах в советы и впоследствии этого не могли быть учредителями кооперативов, не должны были избираться в состав правлений кооперативов, советов, ревизионных комиссий. С 1926/27 г. сельсоветами стала шире применяться практика дифференцированных вступительных и паевых взносов по социальным признакам. В-пятых, сельские Советы, выполняя волю вышестоящих органов власти, политическими и экономическими мерами усиливали позиции бедноты в кооперации, вытесняя предпринимательские хозяйства из низовых кооперативных организаций. В деле налогооложения на сельские Советы были возложены, во-первых, организация индивидуального налогообложения зажиточных крестьян. Вовторых, на сельские Советы была возложена функция взимания налогов с крестьян-задолженников. В-третьих, сельсоветы постепенно превращались в орудие реализации «классовой линии» на селе. Основная тяжесть налогового бремени ложилась на высшие посевные категории крестьянского населения. Распределение налогов не равномерно: уплачиваемые налоги возрастают обратно пропорционально повышению посевной категории крестьянского населения. Налогообложение носило исключительно внеэкономический, классовый характер. Политика местных органов власти в губерниях и уездах но отношению к подбору состава сельских и волостных Советов сводилась к тому, чтобы провести в их состав как можно больше бедняков и маломощных середняков. В этих целях использовались самые разнообразные методы воздействия. Среди них было «шельмование» в печати авторитетных крестьян из числа 191 |
ство воздерживаться от реализации продуктов, так как на вырученные деньги хлеборобы не могли сделать необходимые закупки51. Деревня обнищала к 1921-1922 году настолько, что единоличные хозяйства вынуждены были продавать часть запасов предыдущих лет, что привело к сокращению страховых запасов более чем вдвое. Содержание государственной экономической политики в аграрном секторе экономики наиболее красноречиво характеризует налоговая политика, проводимая органами государственной власти в отношении крестьянских хозяйств посевных категорий крестьянского населения. В исследуемый период при налогообложении применялся не принцип стимулирования развития сельского хозяйства через поддержку наиболее рентабельных крестьянских хозяйств, а принцип реализации «классовой линии» на селе, который приводил к подрыву и разорению зажиточных крестьянских хозяйств и развитию социального иждивенчества среди малообеспеченных хозяйств. Для того, чтобы это подтвердить обратимся к представленным данным (См.: Приложение 5, Табл. 1). Из представленных данных можно сделать вывод о том, что основная тяжесть налогового бремени ложилась на высшие посевные категории крестьянского населения. Распределение налогов не равномерно: уплачиваемые налоги возрастают обратно пропорционально повышению посевной категории крестьянского населения. Налогообложение носило исключительно внеэкономический, классовый характер. С первых дней новой экономической политики в налогообложении власти претворяли в жизнь так называемый «классовый принцип». Наиболее обеспеченная часть деревни выплачивала и большую часть единого сельскохозяйственного налога, который, несмотря на агитационные лозунги и утверждения властей о его стабилизации продолжал расти. Это было связано как с покрытием бюджетного дефицита, так и с необходимостью новых капиталовложений в промышленность, источником для которых, разумеется, ста товариществ, объединявших более четвертой части всех крестьянских хозяйств. К октябрю 1926 г. в товариществах Ульяновской губернии было объединено 1306 тыс. членов, хотя надо помнить, что эти данные весьма условны, т.к. значительное число членов кооперации состояли одновременно в нескольких кооперативах'3. Хозяйства с наибольшей товарностью легче объединялись в простейшие формы кооперации, и поэтому удельный вес бедняков в составе членов кооперативов был меньше, чем в общей массе крестьянства а удельный вес кулаков больше. Государство политическими и экономическими мерами усиливало позиции бедноты в кооперации, вытесняя предпринимательские хозяйства из низовых кооперативных организаций. Предпринимательские хозяйства, члены кооперативов обслуживались кооперативной сетью в последнюю очередь. Те кто были: лишены права участвовать в выборах в советы и впоследствии этого не могли быть учредителями кооперативов, не должны были избираться в состав правлений кооперативов, советов, ревизионных комиссий. С 1926/27 г. стала шире применяться практика дифференцированных вступительных и паевых взносов по социальным признакам. Серьезный удар по позициям деревенской буржуазии в кооперации нанесло решение ЦК ВКП (б) «Об организационном построении сельскохозяйственной кооперации» (июнь 1929 г.), в котором содержалось требование о лишении кулаков права голоса во всех видах кооперации (в потребительской кооперации права кулачества были ограничены еще в январе 1928 г.) Особенно большую роль в изменении сущности кооперации сыграла кредитная политика. В силу сезонности производства крестьянское хозяйство для поддержания производственного ритма вынуждено прибегать к кредитам, т.к. оно особенно нуждается в кредитах на покупку скота, семян, инвентаря. Классовая направленность кредитования достигалась благодаря льготным условиям для бедняцкосередняцких слоев деревни (большая величина ссуды, пониженный ссудный процент, удлинение сроков возврата |