|
166 Еще более остро поставила вопрос о последствиях структурного кризиса исторической науки Л.П.Репина. Говоря о ситуации, сложившейся к концу 1970-х годов, которая «определенно свидетельствовала о нарастающей фрагментации исторической науки», она подчеркнула, что «фрагментация конкретно-исторических исследований грозила привести к растворению предмета истории и, в конечном счете, к ее дезинтеграции»6. Как следствие, перед историками встал вопрос, как соединить разрозненные результаты научного анализа различных явлений прошлого в последовательное целостное изложение национальной, региональной, континентальной или всемирной истории. Во второй половине 1980-х 1990-е годы, помимо осознания кризисной ситуации, в отечественной исторической науке начались активные поиски путей выхода из кризиса. Это нашло выражение во-первых, в переоценке старой и поиске новой методологии современной исторической науки, вовторых, в уменьшении числа социально-экономических тем в исторических исследованиях и активной разработке новой проблематики, включающей в себя все более многообразные компоненты: ментальность, демографические, гендерные и социокультурные сюжеты, историческую географию, антропологию, повседневную жизнь, историю элит, интеллектуальную историю и т. д.; в-третьих, в обращении к теоретическому опыту и достижениям зарубежной исторической мысли7. К этому времени в мировой исторической науке сформировалась новая историография, определяемая в литературе по-разному «новая историческая наука», «новая социальная история», «новая научная история». По существу кардинально изменились основы, цели, методы и структура современной исторической науки. Основой нового видения истории стало признание сущностного единства, принципиальной неразделимости субъективного и объективного в историческом процессе, внутреннее единство материального и духовного. I{елью стало человеческое измерение истории вернуть человека в |
149 отечественной исторической науки: общее снижение ее теоретического уровня с течением времени породило наиболее пагубную тенденцию, связанную с резким сокращением количества обобщающих трудов и непомерным ростом частных исследований. В результате в структуре науки начала обнаруживаться серьезнейшая диспропорция. Количество частных (очень узких) исследований стало настолько обширным, что превратилось в своего рода препятствие в решении крупных проблем, выдвигаемых современностью. Синтез стал уходить из науки’82. Еще более остро о последствиях структурного кризиса исторической науки поставила вопрос Л.П. Репина. Говоря о ситуации, сложившейся к концу 1970*х годов, которая «определенно свидетельствовала о нарастающей фрагментации исторической науки», историк подчеркнула: «...фрагментация конкретно-исторических исследований грозила привести к растворению 'о1 предмета истории и, в конечном счете, к ее дезинтеграции...» . Как • следствие, перед многими историками встал вопрос, как соединить разрозненные результаты научного анализа различных явлений прошлого в последовательное целостное изложение национальной, региональной, континентальной или всемирной истории. Во второй половине 1980-х 1990-е гг. помимо осознания наличия кризисной ситуации в отечественной исторической науке начались активные поиски путей выхода из кризиса. Эта работа свелась, по сути, во-первых, к переоценке старой и поиску новой методологии современной исторической науки3*8; вовгорых, к уменьшению числа социально-экономических тем в . ■**' Хмылен JJ.H. Структурный кризис исторической науки С. 72. " Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М . 1998. С. 30. ,ч' См.: Корг М.А Общественно-экономическая формация в свете нового исторического знания //Средние века. М., 1992 Вып.55 С. 31-18; ВильчскВ.М. Прощание с Марксом: (Алгоритмы истории). М.. 1993: Гуревич А .Я Загадка Школы «Анналов»: «Революция во французской исторической науке», или Об интеллектуальной ситуации современного историка//Мировое древо. 1993. №2. С. 168-178; ГутноваЕ.В. Возможен ли и нужен ли синтез в истории?//Средние века. М.. 1993. Вып. 56. С.284-289; Историческое познание: Традиции н новации: Тезисы Межлунар. теор. конф. Ижевск. 26-28 окт. 1993.. Ижевск, 1993. Ч. I ; Гуревич А.Я. Историк концаXX века в поисках метода//Одиссей. Человек в истории 1996. М. 1996 С. 5-10; Мягкой I II. Современная дискуссия о постмодернизме и проблема преемственности позитивистских идей в отечественной 150 исторических исследованиях и активной разработке новой проблематики, включающей в себя все более многообразные компоненты: ментальность, демографические, гендерные и социокультурные сюжеты, историческую географию, антропологию, • повседневную жизнь, историю элит, интеллектуальную историю и т. д.; в-третьих, к широкому обращению к теоретическому опыту и достижениям зарубежной исторической мысли. К этому времени в мировой исторической науке по существу . сформировалась новая историография, определяемая в литературе по-разному — «новая историческая наука», «новая социальная история», «новая научная история». По существу кардинально изменились основы, цели, .истоды и структура современной исторической науки. Основой нового видения истории стало признание сущностного единства. принципиальной иераздеяимости субъективного, и объективного в историческом процессе, внутреннее единство материального и духовного. Целью определилось человеческое измерение истории «вернуть человека в центр поля зрения iA< историков, сделать его основной единицей изучения истории» . В результате, по мнению Л.П. Репиной, «был сброшен груз многих застарелых догм, открылись совершенно неожиданные перспективы, значительно расширились предмет, проблематика и методы исторического исследования, были разработаны эффективные процедуры анализа исторических источников, введено в оборот множество исторических фактов, усовершенствованы системы объяснения. Иными словами, познавательные возможности истории резко возросли»141'. Если продолжить перечисление того нового, что принесла с собой «новая социальная история», то это, прежде всего, широкое использование методов социальных наук. Оно в конечном счете привело к радикальным переменам в предметной области историографии и в классификации исторических •iciopnoi рафии // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Томск, 1999. Выи. 25. С. 89-98; Историческая наука и историческое сознание. Т омск, 2000. 4 Левинтон Н.Г. Методологический анализ учебной литературы но истории. Постановка проблемы. Приглашение к размышлению Ульяновск. 1998. С 51-52 '* ч‘ Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М , 1998 С 26. |