|
В случае преступных, с точки зрения международного права, ограничений и нарушений прав и свобод человека встает вопрос о международной ответственности конкретных организаторов и исполнителей этих деяний, в том числе государств. Организация Объединенных Наций на основании главы VII своего Устава полномочна принять меры для ликвидации таких ограничений и нарушений. Такими мерами могут быть экономические санкции, разрыв дипломатических отношений и др. Они могут быть связаны и с применением вооруженных сил. Резюмируя все вышеизложенное о международных стандартах в области прав человека и ограничений прав, можно сказать, что они вырабатываются на межгосударственном уровне, предназначаются для регулирования межгосударственного сотрудничества и адресуются государствам, которые обязаны в пределах своей юрисдикции обеспечить защиту основных прав своих граждан, и несут ответственность перед своим народом, перед международным сообществом за соблюдение основных прав человека. Ограничения прав человека являются приемлемыми для демократического общества и принимаются в целях защиты государственной и общественной безопасности и порядка в интересах защиты прав и свобод других граждан на основании, признанном законом. Законодательное регулирование введения при определенных обстоятельствах ограничений прав и свобод личности в России в целом соответствует требованиям международных договоров. Однако, в российской правоприменительной практике, как на федеральном, так и на региональном уровне, следует добиваться недопущения расширения обоснований и пределов ограничения прав человека и гражданина, установленных международными договорами и соглашениями, заключенными Российской Федерацией. Кроме того, необходимо воплотить в законодательстве и в практике основополагающий принцип, согласно которому введение особого режима управления не означает отмену существующего правопорядка. Во время действия особых режимов «приоритет |
ся еще более относительными875. Не способствует полной реализации прав, такое положение, когда государства считают в порядке вещей устанавливать ограничения прав и свобод не только в форме законов, как это установлено в ст. 4 Пакта об экономических, социальных и культурных правах, но и в форме других постановлений. Так, не законом, а Указом Президента России от 14 июня 1994 года «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности»876 в нарушение международных договоров и Конституции РФ были на неопределенный срок ограничены личные права граждан России877. В данном случае международная законность была повергнута мнимой целесообразностью. Была также проигнорирована и ст. 55 Конституции Российской Федерации, пункт 3 которой гласит: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом... ». Существуют и другие более опасные ситуации, в которых права и свободы человека нарушаются. К ним относятся межгосударственные конфликты (между Ираком и Кувейтом, США и Ираком), межнациональные конфликты (Израиль и арабы, Грузия и Армения, балканский кризис), внутригосударственные (Ливан, Молдавия, Таджикистан, Россия) и другие. В случае преступных, с точки зрения международного права, ограничений и нарушений прав и свобод человека встает вопрос о международной ответственности конкретных организаторов и исполнителей этих деяний, в том числе государств. Организация Объединенных Наций на основании главы VII своего Устава может и должна принять меры для ликвидации таких ограничений и нарушений. Однако меры, связанные с использованием вооруженных сил, могут применяться только от имени ООН на основании решения Совета Безопасности, а не каким-либо государством в индивидуальном порядке. В соответствии т См.: Решетое Ю. А. Международное сотрудничество в обеспечении прав человека// Курс международного права в 7 т. Т. 6. Отрасли международного права. М., 1991. С. J66. Собр. законодательства РФ. 1994. Ns 8. Ст. 804. 877 См.: О защите конституционных прав и свобод граждан при осуществлении мер по борьбе с преступностью: Постановление Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 22 июня 1994 г. № 141 ГД// Собр. законодательства РФ. Ns 12. Ст. 1369. с п. 1 ст. 35 Устава ООН любой член Организации может обратиться в Совет Безопасности с просьбой о принятии тех или иных мер для пресечения ситуации, угрожающей миру и международной безопасности. Такими мерами могут быть экономические санкции, разрыв дипломатических отношений и др. Они могут быть связаны и с применением вооруженных сил. Резюмируя все вышеизложенное о международных стандартах в области прав человека и ограничений прав, можно сказать, что они вырабатываются на межгосударственном уровне, предназначаются для регулирования межгосударственного сотрудничества и адресуются государствам, которые обязаны в пределах своей юрисдикции обеспечить защиту основных прав своих граждан, и несут ответственность перед своим народом, перед международным сообществом за соблюдение основных прав человека. Нормы и принципы в области соблюдения и конституционно-правовой защиты основных прав человека не могут опускаться ниже уровня международных стандартов878. Последние выполнимы только там и тогда, где и когда отношения между человеком и государством максимально способствуют реализации конституционных норм. Если государством не обеспечиваются такие права, как право на жизнь, на неприкосновенность и личную безопасность, то нельзя говорить о выполнении таким государством международных стандартов. Это положение особенно актуально для России879. Несмотря на заметное улучшение законодательной базы об основных правах человека, механизме их обеспечения, реализации и конституционно-правовой защиты, недостатков в этой области ещё не мало. Многие хорошие законы не работают. В такой ситуации приоритетным направлением деятельности исполнительной власти должно быть создание материальных, организационных, защитных условий 369 !7SСм.: Верещании В. С., Даниленко Г. М., Мюялерсон Г. Л. Конституционна* реформа в СССР и международное право//Сов. гос во и право. 1990. № 5. С. 14. 879 См.: П о д уф а ло е В. Д . Соблюдение международных гуманитарных обязательств в условиях режима чрезвычайного положения // Московск. журнал междун. права. 1992. № 2. С. 56-70. |