|
29 невыясненным».1 Будучи приложен к сфере общественных отношений, категорический императив, с точки зрения П.И. Новгородцева, приобретает форму естественного права, т.е. неизменной идеальной нормы с меняющимся содержанием. Как бы ни были различны понимания идеи естественного права, считает философ, все ее сторонники сходятся между собой в том, что она подразумевает совокупность таких правил или норм, которые обязательны сами по себе, независимы от какого бы то ни было внешнего законодательства или авторитета. Нормы естественного права авторитетны сами по себе, единственно вследствие своей разумности. «...Сущность естественно-правовой идеи состоит, прежде всего, в ее критическом духе, — пишет Новгородцев. Она знаменует собой независимый и самостоятельный суд над положительным правом. Это призыв к усовершенствованию и реформе во имя нравственных целей. Для Канта естественное право является понятием идеальным и нравственным и, следовательно, верховным принципом всякого законодательства. П.И. Новгородцев же утверждал, что содержание естественного права меняется от эпохи к эпохе, хотя сам факт его наличия бесспорен. «Идея естественного права для Канта есть категорический императив, и, следовательно, норма практического разума. Напротив, учение положительною права имеет дело с признанными и действующими законами, и появившимися при известных условиях места и времени»2. Противоречивая природа правосознания обусловлена у П.И. Новгородцева тем обстоятельством, что «Гармония личности с обществом возможна лишь в том умопостигаемом царстве свободы, где безусловная и всепроникающая солидарность сочетается с бесконечностью различий. В условиях исторической жизни такой гармонии нет и быть не может».3 Заслуга П.И. Новгородцева в сфере познания феномена правосознания, состоит в том, что он раскрыл глубинную связь отечественной философии права с национальной ментальностью. Он одним из первых указал 1 Новгородцев П. И. Нравственная проблема в философии Ката. М., 1903. с.28. 2 Новгородцев П. И. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве: Два типических построения в области философии права. М., 1901. с. 150. 3 Новгородцев П. И. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве: Два типических построения в области философии нрава. М., 1901. с. 157. |
условиях наложенного социально-экономическими и политическими противоречиями общества, праве личности судить о целом обществе, требовать его совершенствования, участвовать в его реформировании с позиций абсолютных нравственных идеалов. Развивая идею И. Канта об автономии человеческой нравственности, П.И. Новгородцев, как и в свое время В.С. Соловьев, стремится найти синтез правовых и нравственных начал. П.И. Новгородцев развил идеи И. Канта об автономии нравственной личности, безусловности морального долженствования, абсолютного идеала и относительной независимости этической сферы от эмпирического социального бытия. В противоположность гегелевскому этатизму. П.И. Новгородцев придавал важнейшее значение созданию политикоправовых, культурных и социально-экономических предпосылок духовнонравственному совершенствованию каждой личности, реализации права не просто на социальный минимум благ, но на человеческое достоинство. При этом П.И. Новгородцев полагал, что категорический императив И. Канта неполно отражает моральную обоснованность права, он односторонен в силу О 1 своей абстрактности; этические и правовые воззрения Канта сохраняют индивидуалистический характер, а «нравственное значение общения остается невыясненным».32 Будучи приложен к сфере социальных отношений, категорический императив, с точки зрения П.И. Новгородцева, приобретает форму естественного права, т.е. неизменной идеальной нормы с меняющимся содержанием. Как бы ни были различны понимания идеи естественного права, считает философ, все её сторонники сходятся между собой в том, что она подразумевает совокупность таких правил или норм, которые обязательны сами по себе, независимы от какого бы то ни было внешнего законодательства или авторитета. Нормы естественного права авторитетны сами по себе, единственно вследствие своей разумности. «...Сущность естественно-правовой идеи состоит, прежде всего, в ее критическом духе, пишет Новгородцев. Она знаменует собой независимый и самостоятельный суд над положительным правом. Это призыв к усовершенствованию и 32 реформе во имя нравственных целей».33 Для Канта естественное право является понятием идеальным и нравственным и, следовательно, верховным принципом всякого законодательства. П.И. Новгородцев же утверждал, что содержание естественного права меняется от эпохи к эпохе, хотя сам факт его наличия бесспорен. «Идея естественного права для Канта есть категорический императив, и, следовательно, норма практического разума. Напротив, учение положительного права имеет дело с признанными и действующими законами, появившимися при известных условиях места и времени».34 Противоречивая природа правосознания обусловлена у П.И. Новгородцева тем обстоятельством, что «Гармония личности с обществом возможна лишь в том умопостигаемом царстве свободы, где безусловная и всепроникающая солидарность сочетается с бесконечностью различий. В условиях исторической жизни такой гармонии нет и быть не может».35 Заслуга П.И. Новгородцева в сфере познания феномена правосознания, с нашей точки зрения, состоит в том, что он раскрыл глубинную связь отечественной философии права с национальной ментальностью. Он одним из первых указал на значимость творческого наследия Ф.М. Достоевского для русской философии права и тем самым существенно расширил сам предмет правоведения, включив в него изучение его религиозных оснований. П.И. Новгородцев в своих выводах исходил из анализа аксиологических оснований российского правосознания, говоря о непрактичности и духовности русского человека, склонного к колебаниям, отличающимся «вечной страстностью и неудовлетворенностью своего стремления». Наиболее подробному анализу феномен правосознания в первой половине 20в. подвергся в философской концепции И.А. Ильина. В ней рефлексировалась не только противоречивость сложившихся научных концепций правосознания, но и социальная практика его формирования, осуществляемая как в буржуазных странах, так и в Советской России. Он утверждал, что духовно-верное правосознание дано в зачатке каждому 33 162 33. Новгородцев П.И. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве: Два типических построения в области философии права. М., 1901. С.150. 34. Новгородцев П.И. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве: Два типических построения в области философии права. М., 1901. С.157. 35. Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991. С.25. 36. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С.39. 37. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С.56. 38. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С. 120. 39. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С.96. 40. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С.114 41. Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1992. С. 121. 42. Рейснер М.А. Право. Наше право. Чужое право. Общее право. Л., 1925. С.20. 43. Стучка П.И. Курс советского гражданского права. Т. 1. М., 1931. -С.37 44. Вышинский А.Я. За высокое качество нашей работы // За социалистическую законность. 1934. №2. С.6. 45. Дробницкий О.Г. Понятие морали: Историко-критический очерк. -М., 1974. С.257-258. 46. Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. С.432. 47. Явич Л.С. О философии права на 21 век // Правоведение. 2000. №4. С.5. 48. Явич Л.С. О философии права на 21 век // Правоведение. 2000. №4. С.6. 49. Уегбгозз А. АЬепсИапсИзсЬе ЯесЬ1зрЫ1озорЫе. Шге ОгипсИа^еп ипс! НаирфгоЫете т §езсЫсЬШсЬеп 8сЬаи. 2. АиЯ., >У1сп, 1963. 50. КиЬез V. ОгипсИта§еп бег РЬИозорЫе без ЯесЫз. \\беп, Ые\у Уогк, 1977. 8.2-3. |