152 межэтнических и межконфессиональных конфликтах и обостряемая экстремистской риторикой, нивелируется и трансформируется в отношения сотрудничества и взаимопомощи при развитии связей в области культуры. Чем активнее будет развиваться взаимодействие, тем меньший объем в этническом сознании будут занимать стереотипы и фобии и тем больший толерантность. Такого рода взаимодействие сужает потенциальную сферу деструктивного влияния этнополитических сепаратистских антрепренеров. На наш взгляд, реинтеграция Чечни в политико-правовое, экономическое и социокультурное пространство России должно осуществляться по тем же направлениям и на тех же основаниях. Тем более что 70% чеченцев, по данным опроса Фонда «Общественное мнение», не настаивает на предоставлении Чечне какого-либо особого статуса в сравнении с другими субъектами РФ. Опыт последних лет показал, что политика «исключительного отношения» к Чечне стала лишь подпиткой сепаратистских амбиций местной элиты. Исключительный характер политики связан лишь с тем, что она должна проводиться, максимально открыто и гласно, с опорой на общественное одобрение, причем не только со стороны населения региона, но и со стороны всей российской нации. Гласность и открытость лишит сепаратистские элиты практически всех инструментов манипулирования общественными настроениями. Стратегия всенационального примирения должна осуществляться неспешно и поступательно, с привлечением всех настроенных на поиск согласия сторон чеченской и российской политики. Таким образом, российская государственность пребывает сегодня в рыхлом, недостаточно стабильном состоянии. Поэтому перед органами государственной власти и управления стоит задача выбора стратегий стабилизации российской государственности и нейтрализации потенциала сепаратизма. Одной из возможных стратегий является дальнейшее |
149 деструктивный потенциал оказывается намного сильнее. Он усиливается и за счет того что, обрамленный политической риторикой, русский национализм может мимикрировать под национальную идею и уже в таком виде находить понимание и одобрение в широких кругах населения, утративших способность отличигь национальную идею от русского шовинизма. Необходимо не только отказаться от любой национально ориентированной идеологической парадигмы, но и, ориентируясь на норму Конституции, согласно которой в России нет и не может быть единой идеологии, проводить в жизнь политику формирования гражданской нации — civic nation. «Гражданская нация с ее ценностями толерантности и культурного плюрализма —эго принципиально незавершенный социальнополитический и культурный проект, требующий сознательных целенаправленных усилий для своего формирования и воспроизводства»*178. • Поддержка развития национально-культурных автономий и всех без. исключения национальных языков и культур в РФ, • Поддержка развития межэтнического и межконфессионального сотрудничества в сфере науки, культуры, спорта, благотворительности ит.д. Взаимная подозрительность представителей разных этносов и концессий, часто усиливаемая негативной исторической памятью о межэтнических и межконфессиональных конфликтах и обостряемая экстремистской риторикой, нивелируется и трансформируетсяв отношения сотрудничества и взаимопомощи при развитии связей в области эшелонов), которая сегодня возвращается в органы управления или, находясь у власти с 1991 г., перестала стесняться своих националистических воззрений». Пайн Э. Федерализм и сепаратизм в России: мифы и реальность: nttp://www.rami.ru 178 Степаненко В. Гражданская нация в перспективе формировашш гражданского общества в Украине //И.Ф. Кононов (ред.) Гражданское общество: идея, наследие социализма и современная украинская реальность. Луганск, Женева, 2002. С. 176-204. 150 межэтнических и межконфессиональных конфликтах и обостряемая экстремистской риторикой, нивелируется и трансформируется в отношения сотрудничества и взаимопомощи при развитии связей в области культуры. Чем активнее будет развиваться взаимодействие, тем меньший объем в этническом сознании будут занимать стереотипы и фобии и тем больший толерантность. Такого рода взаимодействие сужает потенциальную сферу деструктивного влияния этнополитических сепаратистских антрепренеров. На наш взгляд, реинтеграция Чечни в политико-правовое, экономическое и социокультурное пространство России должно осуществляться по тем же направлениям и на тех же основаниях. Тем более что 70% чеченцев, по данным опроса Фонда «Общественное мнение», не настаивает на предоставлении Чечне какого-либо особого статуса в сравнении с другими субъектами РФ. Опыт последних лет показал, что политика «исключительного отношения» к Чечне стала лишь подпиткой сепаратистских амбиций местной элиты. Исключительный характер политики связан лишь с тем, что она должна проводиться максимально открыто и гласно, с опорой на общественное одобрение, причем нс только со стороны населения региона, но и со стороны всей российской нации. Гласность и открытость лишит сепаратистские элиты практически всех инструментов манипулирования общественными настроениями. Стратегия всенационального примирения должна осуществляться неспешно и поступательно, с привлечением всех настроенных на поиск согласия сторон чеченской и российской политики. Таким образом, российская государственность пребывает сегодня в рыхлом, недостаточно стабильном состоянии. Поэтому перед органами государственной власти и управления стоит задача выбора стратегий стабилизации российской государственности и нейтрализации потенциала сепаратизма. Одной из возможных стратегий является дальнейшее |