|
95 Однако, на наш взгляд, констатация этих обстоятельств отнюдь не доказывает тезис о полном отсутствии сепаратистской угрозы. Она лишь рождает заблуждение через «смешение двух совершенно разных состояний: спокойствия силы, которое, в сущности, есть воздержание от 187 реакций, и спокойствия истощения» . Утверждая, что сепаратизма в Чечне не будет в силу его истощения, мы убеждаем себя в истинности заведомо ложной идеи, что в Чечне и за её пределами нет тех носителей спокойствия силы, которые (пока, преодолевая временную слабость и накапливая ресурсы) могут воздерживаться от реакций. Однако эти силы существуют. С нашей точки зрения, следует исходить из посылки, что угроза разрастания чеченского сепаратизма будет сохраняться до тех пор, пока не будет достаточных оснований для уверенности в том, что политический класс Чечни сознательно и навсегда отказался от идеи сецессионизма. Однако сегодня нет оснований для такой уверенности. Более того, в политическом поведении чеченской политической элиты, в частности, президента республики Р. Кадырова, просматриваются определенные стратегические линии, содержащие в себе потенциал, который в дальнейшем может быть использован ими в сепаратистских целях. К их числу можно отнести следующие: Во-первых, нынешняя политическая элита Чечни активно проводит политику «нациестроительства» возрождения этнонациональных оснований Чеченской республики, то есть, по сути, «чеченизации» региона. В парадигме «чеченского ренессанса» возрождается чеченский народ, чеченская земля, культура, язык, история. «Всё, что у меня есть, чем 188я могу гордиться, это то, что я чеченец» , заявляет Р.Кадыров.*187 Время Юга: Россия в Чечне, Чечня в России/ А.Малашенко, Д.Тренин; Моек. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2002. 267с. 187Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. М.: ТОО «Транспорт», 1995.-С. 52 188 Насибов А. Школа молодого отца. Интервью с Р.Кадыровым // Эхо Москвы. 13.01.2006 |
93 позволяет сделать вывод о том, что ключевую роль в развитии чеченского сепаратизма сыграл политический класс самой Чечни. Угроза российской государственности оформилась в тот момент, когда национальная элита сделала свой осознанный выбор в пользу самостоятельного развития. Она была официально объявлена нейтрализованной лишь после того, как одна часть лидеров сепаратистов была уничтожена, другая «присягнула на верность» российскому государству. Угроза развития политических процессов на юге по деструктивному сценарию будет сохраняться до тех пор, пока политические классы южных, прежде всего, северокавказских, республик сознательно и навсегда не откажутся от деструктивных целей и политических стратегий. Однако в политическом поведении политической элит просматриваются определенные стратегические линии, содержащие'в себе деструктивный потенциал. К их числу можно отнести следующие: Во-первых, политические элиты республик активно проводит политику «этностроительства» в отношении титульных наций. В образовательной, культурной, религиозной и иных направлениях внутренних политик регионов явно просматривается дискурс национального ренессанса. Само по себе возрождение культур, языка, самосознания этносов не несет в себе отрицательного политического заряда. Однако в южных республиках оно конфликтогенно, поскольку базируется на искусственно поддерживаемых политическим классом императивах протеста и защиты. В формируемой идеологии доминируют идеи защиты территории, культуры, религии от посягательств извне. Насаждаемый этноцентризм базируется на протесте. Независимо от того, является ли протест адресным (направленным против русских, оккупантов, неправоверных) или обращенным против какого-то абстрактного явления (исторической несправедливости), он несет в себе заряд агрессии и конфликта. Мапашенко А. Время Юга: Россия в Чечне, Чечня в России/ А.Малашенко, Д.Тренин; Моек. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2002. 267 с. и др. |