|
тизации; указанное в заявке предприятие было приватизировано ранее». Новый закон о приватизации в п. 7ст. 15 предусматривает в отличие от этого триоснования к отказу в приватизации. Но его содержание уже таково, что позволяет говорить о допустимости расширительного толкования. «Отказ в приватизации государственного имущества,— говорится в нем,— возможен в случае, если: — на приватизацию государственного имущества, в том числе в случае, если указанное имущество изъято из гражданского оборота или ограничено в гражданском обороте, установлен запрет; — имущество, указанное в заявке на приватизацию государственного имущества, не относится к государственной собственности; — имущество, указанное в заявке на приватизацию государственного имущества, подлежит отчуждению в соответствии с другими федеральными законами». Таким образом, из текста этой нормы исчезли слова, придававшие перечню оснований к отказу в приватизации исчерпывающий характер. А это уже само по себе дает повод к тому, чтобы говорить о допустимости ее расширительного толкования. Однако редакцию указанной нормы в этом смысле нельзя признать удачной, поскольку она способна породить на практике неоднозначные толкования. Первое, что бросается в глаза, это выражение «отказ возможен». Оно заставляет |
Поскольку в настоящее время никаких заданий по объектам, подлежащим обязательной приватизации, не предусматривается, постольку орган, принимающий решение, вправе отказать в приватизации государственного имущества. При этом перечень оснований отказа в приватизации сейчас уже нельзя считать исчерпывающим. В п. 2 ст. 14 старого закона говорилось о том, что «Отказ в приватизации государственного или муниципального предприятия возможен только в следующих случаях: лицо, подавшее заявку, не может быть признано покупателем в соответствии со статьей 9 настоящего Закона; 80 имеется законодательно установленное ограничение на приватизацию данного предприятия; предприятие включено в установленный Государственной, республиканской или местной программой приватизации перечень объектов (групп объектов), не подлежащих приватизации; указанное в заявке предприятие было приватизировано ранее». Новый закон о приватизации в п. 7 предусматривает в отличие от этого три основания к отказу в приватизации. Но его содержание уже таково, что позволяет говорить о допустимости расширительного толкования. «Отказ в приватизации государственного имущества,— говорится в нем,— возможен в случае, если.: — на приватизацию государственного имущества, в том числе в случае, если указанное имущество изъято из гражданского оборота или ограничено в гражданском обороте, установлен запрет; — — имущество, указанное в заявке на приватизацию государственного имущества, не относится к государственной собственности; — — имущество, указанное в заявке на приватизацию государственного имущества, подлежит отчуждению в соответствии с другими федеральными законами». — Таким образом, из текста этой нормы исчезли слова, придававшие перечню оснований к отказу в приватизации исчерпывающий характер. А это уже само по себе дает повод к тому, чтобы говорить о допустимости ее расширительного толкования. 81 Однако редакцию указанной нормы в этом смысле нельзя признать удачной, поскольку она способна породить на практике неоднозначные толкования. Первое, что бросается в глаза, это выражение «отказ возможен». Оно заставляет предположить, что в этих случаях может последовать и согласие на приватизацию, а это, конечно, совсем не так. Наличие любого из перечисленных оснований образует безусловный повод к отказу в приватизации. Во-вторых, буквальное толкование этой нормы как бы подталкивает к мысли о том, что за пределами этих трех групп случаев отказ в приватизации государственного и муниципального имущества не допустим, т.е. что это, как и раньше, исчерпывающий перечень, не подлежащий расширительному толкованию. На самом деле это тоже неверно, поскольку, например, Правительство Российской Федерации, органы государственной власти субъектов федерации и Министерство государственного имущества могут принимать решения об отказе в приватизации определенных объектов просто по мотиву нецелесообразности приватизации, поскольку без их особого разрешения эти объекты приватизироваться не могут (п. п. 2-3 ст. 15) . Возникает уместный вопрос, зачем тогда понадобилось усложнять смысл этой нормы. Ведь если исторически она представляет собой отрицание прежней нормы, то семантически и логически является ее воспроизведением в новой редакции. Главный смысл нового закона является ли отныне решение о приватизации прерогативой собственника-государства, или же сохраняет силу старая концепция общенародной собственности, которая в юридической плоскости представлена правом трудового коллектива на приватизацию 82 |