|
В 60-ые гг. контркультура стала одновременно и схемой образа жизни, и моделью поведения, и принципом существования субкультурной молодежи США. Это явилось результатом наложения многих факторов, среди которых следует отметить отсутствовавшие ранее противоречия между изменившимися потребностями и невозможностью их удовлетворения в рамках санкционируемых обществом способов жизнедеятельности. В рамках контркультуры возник культ «простого человека», обретающего себя в новых личностных связях, вопреки тем связям, которые складываются в процессе общественного разделения труда и отражают сложность структуры современного общества. Фактически ценности контркультуры отразили и воспроизвели в экстравагантном виде принципы абстрактного гуманизма, нравственные ценности эпохи восходящего развития капитализма. Молодежь, создававшая контркультуры, выдвинула девиз: не «делать», а «быть». Таким образом, она сказала «нет» производству, а, следовательно, и личной ответственности, но сказала «да» потреблению, доведенному до степени абсолютизации «принципа удовольствия». Вся ценностная сетка концепции контркультуры связана с иррационализмом, что продиктовано признанием собственно человеческого лишь в природном, то есть отмежеванием «человеческого» от «социального». Страстное желание создания новой, иррациональной концепции бытия психологически явилось результатом все углубляющейся неудовлетворенности, сформировавшейся в рамках господствовавшей на протяжении двух с половиной столетий рационалистической культуры. Идеалы «разума» и «прогресса» были сформулированы просветительской философией в эпоху исторического восхождения буржуазии. Появление сначала атомной, а потом водородной бомб, поставившее мир на грань катастрофы, сделавшее само выживание рациональных Ното 5ар1*еп$ достаточно проблематичным, заставило усомниться в ценности этих идеалов. Таким обра49 |
130 А отсюда главным ценностным ориентиром для контркультуры выступило самоосуществление человека как творца своей судьбы. Оно реализовывалось через презрение к таким традиционным ценностям индивидуализма, как богатство, успех, престиж, комфорт, и переориентацию людей на красоту природы, человеческих отношений, не отягощенных расчетом, корыстью, функциональной деловитостью. В 60-ые гг. контркультура стала одновременно и схемой образа жизни, и моделью поведения, и принципом существования субкультурной молодежи США. Это явилось результатом наложения многих факторов, среди которых следует отметить отсутствовавшие ранее противоречия между изменившимися потребностями и невозможностью их удовлетворения в рамках санкционируемых обществом способов жизнедеятельности. Протест против конкуренции, которая лишает человека стабильности существования, против уродливой «индуст-реальности», против диктата бездушной техники породил тоску по «неусложненному», наивному, патриархальному миру, где еще не утрачена интимность связей человека с миром, живы «здоровые», «искренние» узы в отношениях между людьми. В рамках контркультуры возник культ «простого человека», обретающего себя в новых личностных связях, вопреки тем связям, которые складываются в процессе общественного разделения труда и отражают сложность структуры современного общества. Фактически ценности контркультуры отразили и воспроизвели в экстравагантном виде принципы абстрактного гуманизма, нравственные ценности эпохи восходящего развития капитализма. Молодежь, создававшая контркультуры, выдвинула девиз: не «делать», а «быть». Таким образом, она сказала «нет» производству, а, следовательно, и личной ответственности, но сказала «да» потреблению, доведенному до степени гедонистической абсолютизации «принципа удовольствия». При этом контркультурный гедонизм получил некую мистическую окраску. Ю.Н. Давыдов писал по этому поводу: «Высшим принципом, на осно 131 ве которого оценивается все, ... является «принцип удовольствия». В рамках контркультурного сознания все преломляется сквозь призму этого принципа, получая специфическую окраску, таково основное условие, на котором любой феномен принимается в сферу этого сознания».198 Но какова природа этого мистического гедонизма и почему этика контркультуры оборачивается гедонистическим отрицанием самого фундамента нравственности? Вся ценностная сетка концепции контркультуры связана с иррационализмом, что продиктовано признанием собственно человеческого лишь в природном, то есть отмежеванием «человеческого» от «социального», возникшего вследствие «монополии головы». Так, Д. Белл, отмечал: «Бросается в глаза значение безумия для 60-х гг. ... К концу 60-х гг. новый способ чувствования обрел имя («контркультура») и соответствующую этому имени идеологию. Основной тенденцией этой идеологии, хотя она и явилась вначале в облике нападок на «технократическое общество» стати нападки на разум как таковой».199 А Г. Маркузе вынужден был признать: «Общим знаменателем неуместного радикализма культурной революции является антиинтеллектуализм...: бунт против разума не только против разума капиталистического общества, буржуазного разума, но против разума вообще». Страстное желание создания новой, иррациональной концепции бытия психологически явилось результатом все углубляющейся неудовлетворенности, сформировавшейся в рамках господствовавшей на протяжении двух с половиной столетий рационалистической культуры. Идеалы «разума» и «прогресса» были сформулированы просветительской философией в эпоху исторического восхождения буржуазии. Спустя двести лет появление сначала атомной, а потом водородной бомб, поставившее мир на грань катастрофы, сделавшее само выживание рациональных Ношо 5ар1еп5 достаточно проблематичным, заставило «правнуков Декарта» ужаснуться, а затем и усомт Давыдов Ю.Н., Роднянская И.Б. Социология контркультуры. М., 1980, с. 187. 199 ВеИ О. 8еп8ЫН1у га 1Ьс 60-5. 1п: Уои*Ь О^ег^еШ Регзрес^уез. КУ, 1973, р. 39. •'(;0 Магсизе Н. Ап Е$$ау оп ЫЬегайоп. Во$1оп, 1969, р. 37. |