|
ние террористического акта предполагает определенную цель воздействие па принятие решения органами власти или международными организациями; в совершение захвата заложника —понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от какого-либо действия; в совершение посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля —прекращение его государственной или ипои политической дся тельности; в совершение вооруженного мятежа свержение или насильегвеппое изменение конституционного строя России либо нарушение территориальной целостности России. Виновные в вооружении или подготовке лица, согласно ч. 1 ст. 205 УК РФ, должны иметь целыо совершение хотя бы одного из О преступлении террористического характера. В части 2 ст. 205 1 квалифицированно! сматриваемого посягательства выделено совершение его лицом с использованием своего служебного положения. Под использованием служебного положения современная судебная практика *обычно понимает осуществление лицом своих властных или иных служебных полномочий либо использование форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверений или оружия, сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением, а равно использование авторитета и значимости занимаемой должности, пахож дения в подчинении иных служащих, в отношении которых осуществляется руководство со стороны виновного лица. При этом использование родственных и и дружеских связей, личных отношении, если они не связаны с занимаемой должностью, не может рассматриваться как использование служебного положения . Таким образом, под использованием лицом своего служебного положсния понимается не только осуществление служебных полномочий (реализация юридических возможностей виновного лица), но и использование авторитета власти, должности, служебных связей, влияние аппарата управления, со1Пункт 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3. С. 2 3; п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. С. 5 9. |
"Уголовная ответственность за содействие террористической деятельности: тенденции современной уголовной политики: Моногр... Документ предоставлен КонсультантПлюс Дата сохранения: 27.04.2015 КонсультантПлюс надежная правовая поддержка www.consultant.ru Страница 45 из 56 обеспечивает своевременное и полное рассмотрение письменных обращений граждан, принятие по ним решений и направление заявителям ответов в установленный законодательством РФ срок; обеспечивает мобилизационную подготовку Службы, а также контроль и координацию деятельности находящихся в ее ведении организаций по мобилизационной подготовке; организует профессиональную подготовку работников аппарата Службы, их переподготовку, повышение квалификации и стажировку; осуществляет в соответствии с законодательством РФ работу по комплектованию, хранению, учету и использованию архивных документов, образовавшихся в процессе деятельности Службы; осуществляет иные функции в установленной сфере деятельности, если такие функции предусмотрены федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента РФ или Правительства РФ. В настоящее время Федеральная служба по финансовому мониторингу является одним из ценнейших источников информации для государственных органов, противодействующих отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма. Обратим внимание на то обстоятельство, что в ряде уголовных законов зарубежных стран финансирование, материальное обеспечение террористических актов или терроризма выделяется в самостоятельную уголовно-правовую норму. Так, ст. 279 УК Республики Молдова устанавливает ответственность за умышленное предоставление или собирание различными способами, прямо или опосредованно, финансовых средств или материалов в целях использования их для совершения террористических актов <130>. -------------------------------<130> См.: Уголовный кодекс Республики Молдова. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003. С. 327. Субъектом содействия террористической деятельности является физическое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста. В качестве такого лица может выступать гражданин России, иностранный гражданин, лицо без гражданства. По смыслу закона совершение преступления, предусмотренного ст. 205.1 УК РФ, возможно лишь с прямым умыслом. Преследуемые субъектами цели не указаны в рассматриваемой статье, однако систематическое толкование уголовного закона позволяет сделать вывод о том, что каждой из форм содействия террористической деятельности соответствуют свои цели совершения преступления. Вовлечение лица в совершение террористического акта предполагает определенную цель воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями; в совершение захвата заложника понуждение государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от какого-либо действия; в совершение посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля прекращение его государственной или иной политической деятельности; в совершение вооруженного мятежа свержение или насильственное изменение конституционного строя России либо нарушение территориальной целостности России. Виновные в вооружении или подготовке лица, согласно ч. 1 ст. 205.1 УК РФ, должны иметь целью совершение хотя бы одного из преступлений террористического характера. Установление мотива рассматриваемого преступления имеет факультативное значение. Как правило, мотивационная основа организаторов и финансистов преступлений террористического характера представляет собой сложный клубок тесно переплетенных между собой составляющих: политических, националистических, религиозных, сепаратистских, корыстных и других <131>. Причем очень сложно обозначить главенствующую роль каких-либо одних мотивационных детерминантов. Думается, игнорировать определенные субъективные составляющие в действиях лиц, осуществляющих террористическую деятельность, или делать акцент лишь на некоторых из них было бы неправильно. -------------------------------<131> Ю.Н. Дерюгина выделяет следующие основные мотивы совершения актов терроризма: 1) обида на всех, ненависть ко всем, месть; 2) религиозная, национальная ненависть или вражда; 3) политические мотивы; 4) корыстные мотивы. См.: Дерюгина Ю.Н. Терроризм: уголовно-правовой и криминологический аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 13. Как утверждают психологи, каковы бы ни были мотивы террористической деятельности (корыстные, идеологические, самореализации и др.), за всем этим стоит главное стремление испытать власть над людьми <132>. Весьма характерно в этом смысле признание одного из террористов: "От того, что отнимаешь чью-то жизнь, чувствуешь себя Богом". Испытав один раз наслаждение от властвования, "Уголовная ответственность за содействие террористической деятельности: тенденции современной уголовной политики: Моногр... Документ предоставлен КонсультантПлюс Дата сохранения: 27.04.2015 КонсультантПлюс надежная правовая поддержка www.consultant.ru Страница 46 из 56 человек стремится к этому снова и снова. Легитимная власть доступна не всем, поэтому терроризм для многих становится тем средством, которое позволяет повелевать другими вне зависимости от обладания высоким социальным статусом. -------------------------------<132> См.: Ольшанский Д.В. Психология терроризма. СПб.: Питер, 2002. С. 115 120. В ходе комплексного исследования организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем (ст. 208 УК РФ) были установлены следующие криминологически значимые закономерности. Большинство лидеров незаконных вооруженных формирований, использующих терроризм для достижения своих целей, имели высшее образование и в свое время проходили службу в органах внутренних дел, армии и даже были руководителями среднего и высшего звена. За спиной многих активное участие в боевых действиях, вооруженных конфликтах. Специфические мотивы и цели заставили полевых командиров (в частности, Шамиля Басаева) самостоятельно изучать теорию военного дела. Среди лидеров незаконных вооруженных формирований много одиозных и харизматичных личностей. Своеобразный пример для них жизнь революционера Че Гевары. Кроме того, это лица с ярко выраженными нарциссическими наклонностями, характеризующиеся патологической жаждой самоутверждения и власти. Именно стремление к власти толкает многих из них, уже добившихся определенного положения в обществе, материального благополучия, к противоправным действиям, причем иррациональное в их поступках чаще берет верх над рациональным <133>. -------------------------------<133> См. подробнее: Агапов П.В. Криминологическая характеристика организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем (по материалам судебной практики Северо-Кавказского региона) // Правоведение. 2006. N 3. С. 141 151. Изучение личности организатора террористической деятельности представляет значительную сложность. Дело в том, что ежегодно в России фиксируется сравнительно небольшое число осужденных за терроризм. Из них лишь единицы можно отнести к лидерам террористических структур, поскольку таковые крайне редко привлекаются к уголовной ответственности, так как чаще всего они ликвидируются в процессе спецопераций правоохранительных органов. Крайне скудные сведения о личности вдохновителей террористической деятельности мы можем получить из их выступлений и заявлений, распространяемых через средства массовой информации, из анализа поведения таких лиц, особенно в критических, экстремальных ситуациях. Именно в такие моменты особо отчетливо проявляется их завышенная самооценка, эгоцентризм, отождествление себя с определенной нацией, религией, движением (партией, организацией). Подобный групповой, национально-религиозный нарциссизм сознательно или неосознанно маскируется под патриотизм, борьбу за независимость и другие позитивные мотивационные основы. Деяние, указанное в ч. 1 ст. 205.1 УК РФ, законодатель отнес к категории тяжких преступлений: за его совершение предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок от четырех до восьми лет. В части 2 ст. 205.1 УК РФ в качестве квалифицированного состава рассматриваемого посягательства выделено совершение его лицом с использованием своего служебного положения. Под использованием служебного положения современная судебная практика обычно понимает осуществление лицом своих властных или иных служебных полномочий либо использование форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверений или оружия, сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением, а равно использование авторитета и значимости занимаемой должности, нахождения в подчинении иных служащих, в отношении которых осуществляется руководство со стороны виновного лица. При этом использование родственных и дружеских связей, личных отношений, если они не связаны с занимаемой должностью, не может рассматриваться как использование служебного положения <134>. Таким образом, под использованием лицом своего служебного положения понимается не только осуществление служебных полномочий (реализация юридических возможностей виновного лица), но и использование авторитета власти, должности, служебных связей, влияние аппарата управления, совершение заведомо незаконных действий (бездействия) по службе и пр. (реализация фактических возможностей субъекта преступления) <135>. В качестве специального субъекта, предусмотренного ч. 2 ст. 205.1 УК РФ, могут выступать должностные лица, служащие, а также лица, осуществляющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях <136>. -------------------------------<134> См., например: п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. N 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" // Бюллетень Верховного |