|
вор это, безусловно, правовая форма, а содержащиеся в нем положения это способы достижения консенсуса1. На общем фоне широкого распространения в государственноправовой практике договорных форм решения коллизионных проблем договоры об обеспечении национальной безопасности являются относительно новым правовым феноменом. Большая часть известных нам договоров была заключена в 1996 году между Правительством Российской Федерации и администрациями ряда субъектов федерации (Хабаровский и Краснодарский края, Калининградская, Свердловская области2). По своей правовой природе они являются своеобразным продолжением договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти соответствующих субъектов федерации, практика заключения которых встречает неоднозначную оценку в юридической литературе . В содержании этих договоров обращает на себя внимание несколько обстоятельств. Прежде всего, это не совсем точное их название о разграничении полномочий в области обеспечения законности, охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, поскольку речь в них идет только об органах внутренних дел и решении ряда организационных и материальных вопросов их функционирования. Договоры в известной мере дублируют (причем не 159 См.: Там же. Польский ученый Е. Старосъцяк к тому же указывал, что метод характеризуется многократностью применения определенных форм административной деятельности. Старосьцяк Е. Правовые формы административной деятельности. М., 1959. С. 298. См.: О разграничении полномочий в области обеспечения законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Ростовской области: Соглашение от 29 мая 1996 г. № 4 между Правительством Российской Федерации и администрацией Ростов• ской области // Российская газета. 1996.17 августа. Оценка эта носит диаметрально противоположный характер от ее принятия (например, С.М. Шахрай) до полного отрицания (например, А.В. Зиновьев). Мнение других авторов, указывающих, что вышеупомянутые договоры получили название договоров об обеспечении правопорядка, по своей природе является своеобразным продолжением договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между субъектами РФ. См.: Аврутин Ю.Е. и др. Указ. раб. С. 171. |
ностью на 1999-2000 годы”1 были утверждены государственный заказчиккоординатор Программы (МВД России) и государственные заказчики Программы (Федеральная служба безопасности, Федеральная служба налоговой полиции, Федеральная пограничная служба, Министерства РФ по налогам и сборам, юстиции, по атомной энергии, общего и профессионального образования, здравоохранения, Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации). Министерству экономики Российской Федерации было предложено ежегодно, начиная с 1999 года, предусматривать включение Программы в перечень федеральных целевых программ, подлежащих финансированию за счет средств федерального бюджета. Органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации рекомендовалось в пределах средств соответствующих бюджетов разработать и принять комплексные региональные программы по усилению борьбы с преступностью на 1999-2000 годы. Серьезно изменился подход к обоснованию целей программы вместо абстрактного "перелома в борьбе с преступностью" предусмотрено вполне прагматичные и реальные задачи: удержание контроля над криминальной ситуацией, сосредоточение всех возможных сил и средств правоохранительных органов и других ведомств на борьбу с преступностью в сфере экономики и коррупцией, снижение темпов прироста и доли тяжких преступлений, действенная защита граждан от нарушений законности, повышение раскрываемости преступлений, создание обстановки спокойствия на улицах и в других общественных местах. На общем фоне широкого распространения в государственно-правовой практике договорных форм решения коллизионных проблем договоры об обеспечении правопорядка являются относительно новым правовым феноменом. Большая часть известных нам договоров была заключена в 1996 году 239 1СЗ РФ. 1999. № 12. Ст. 1484. между Правительством Российской Федерации и администраций ряда субъектов федерации (Хабаровский и Краснодарский края, Калининградская, Свердловская области1). По своей правовой природе они являются своеобразным продолжением договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти соответствующих субъектов федерации, практика заключения которых встречает неоднозначную оценку в юридической литературе2. В содержании этих договоров обращает на себя внимание несколько обстоятельств. Прежде всего, это не совсем точное их название о разграничении полномочий в области обеспечения законности, охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, поскольку речь в них идет только об органах внутренних дел и решении ряда организационных и материальных вопросов их функционирования. Далее. Договоры в известной мере дублируют (причем не всегда точно) положения федерального законодательства, а также ведомственных актов МВД России по вопросам назначения на должность и освобождения от должности отдельных руководителей органов внутренних дел. Как представляется, эти вопросы не должны быть предметом договорных отношений, поскольку одним из правовых условий договора является диспозитивность правового регулирования, т.е. свобода договорных условий, и формально-юридическое равноправие договаривающихся сторон. Даже если оставить в стороне проблему формально-юридического равноправия Прави1См.: Соглашение от 29 мая 1996 г. № 4 между Правительством Российской Федерации и администрацией Ростовской области о разграничении полномочий в области обеспечения законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Ростовской области // Российская газета. 1996. 17 авг. 2 Оценка эта носит диаметрально противоположенный характер от принятия (например, С. М. Шахрай) до полного отрицания (например, А. В. Зиновьев). 240 101. Распоряжение Президента РФ от 17 сентября 1998 г. № 343-рп "О мерах по усилению противодействия незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ и злоупотреблению ими" (с изм. и доп. от 28 августа 2001 г.) // СЗ РФ. 1998, №. 38. Ст. 4804. 102. Регламент Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации (утв. постановлением Совета Федерации Федерального Собрания РФ от 6 декабря 1996 г. № 42-СФ) (с изм. и доп. от 7 февраля, 10 апреля, 26 июня, 26 декабря 1996 г., 23 января, 24 декабря 1997 г., 13 марта, 10 июля 1998 г., 27 января, 9 июня, 11 ноября 1999 г., 19 апреля, 17 мая, 7 июня, 25 октября 2000 г., 4 апреля, 6 июня 2001 г.) // СЗ РФ. 1996, № 7. Ст. 655. 103. Соглашение от 29 мая 1996 г. № 4 между Правительством Российской Федерации и администрацией Ростовской области о разграничении полномочий в области обеспечения законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Ростовской области // Российская газета. 1996, 17 авг. 104. Устав Санкт-Петербурга от 28 декабря 1998 г. (с изменениями на 23 февраля 2001 года) // Вестник Законодательного Собрания Санкт-Петербурга (специальный выпуск). 1998, 23 янв. 105. Приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 26 июня 1997 года № 34 «Об организации работы органов прокуратуры по борьбе с преступностью». 106. Приказ Генерального прокурора РФ № 30 от 22 мая 1996 г. «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов, соблюдением прав и свобод человека и гражданина» // Сборник основных приказов и указаний Генерального прокурора Российской Федерации. М., 1999. С. 51. 107. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 11 декабря 1998 г. № 89 "О регламенте Генеральной прокуратуры Российской Федерации". 108. Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 22 января 2001 г. № 2 "Об изменении организации прокурорского надзора на особо режимных объектах 402 |