Проверяемый текст
Балданов Сергей Саянович. Административное управление Российским государством Бурятией, вторая половина ХVII в. - 1917 гг. (Диссертация 1998)
[стр. 53]

В области управления аборигенным населением Бурятии царское правительство и его местная администрация опирались на верхушку местного общества, причем вплоть до 1822 года, когда был издан Устав об управлении инородцев, правительственные агенты руководствовались частными актами и прецедентами из административной практики.
Первые встречи русских отрядов с бурятами начались в 1629 году.
Сотник Петр Бекетов, с отрядом казаков привел родоначальников бурят
князьков «Кодогоня да Кульза да Андая со товарищи...
под государеву царскую высокую руку» и получил от них присягу «шерть» по уплате ясака.
В 1630 году казачий атаман Максим Перфильев добился от бурятских князцов
Абакан, Братая, Кодогуня шерти быть подданными русского царя и платить ясак.
Так поступали многие другие бурятские князцы.
Но немало предводителей родов, например крупный булагатский князец Плана (Ойланка) в 1635 году,
отказались подписать шерть.
Надо отметить, что отдельные князцы нередко отказывались выполнять принятые на себя обязательства, так как русские служилые люди, представители администрации совершали грабежи, насилия, издевательства по отношению к бурятам, практически сами же ликвидируя шерти.
При присоединении Забайкалья к России важное значение имели договоры посла окольничего Федера Головина с шестью монгольскими тайщами от 15 января 1689 года и с табангутскими сайтами от 15 марта 1689 года о переходе их в подданство московского царя.9
К этим договорам оыда приложена «тетрадь, приводная к шерти (присяге) новых мунгальских и табангутских выходцев».
Следовательно, договора являлись не просто
Чертями, но более значимыми документами.
Основные положения этих актов с некоторыми изменениями были распространены на управление всеми
дуплами аборигенного населения Бурятии, эти документы стали руководящими актами по вопросам управления конца XVIIначала XVIII вв.
Согласно материалам, имеющимся в работе Ф.А.
Кудрявцева, монгольские тайши обязывались быть «в вечном холопстве со всеми зайсанами и улусными людьми, и по них которые наступят потомки» Они должны были оказывать военную помощь, доставлять лошадей и верблюдов для ратных и прочих служилых людей.
Запрещалось обижать царских подданных, отгонять у них конные табуны, рогатый скот и др.
Виновных тайши наказывали «по своим правам».

Новые подданные обязывались своих прежних владельцев не слушать и не вести с ними никаких сношений без ведома царского правительства, нерчинского и 9 Кудрявцев Ф.А.
История бурят-монгольского народа.
М., 1940.
С.
52-53.
53
[стр. 24]

В области управления аборигенным населением Бурятии царское правительство и его местная администрация опирались на верхушку местного общества, причем вплоть до 1822 года, когда был издан Устав об управлении инородцев, правительственные агенты руководствовались частными актами и прецедентами нз административной практики.
Первые встречи русских отрядов с бурятами начались в 1629 году.
Сотник Петр Бекетов с отрядом казаков привел родоначальников бурят
князцов «Кодогоня да Кульза да Андая со товарищи...
под государеву царскую высокую руку» и получил от них присягу «шерть» по уплате ясака.
В 1630 году казачий атаман Максим Перфильев добился от бурятских князцов
Абакая, Братая, Кодогуня шерти быть подданными русского царя и платить ясак.
» Так поступали многие другие бурятские князцы.
Но немало предводителей родов, например крупный булагатский князец Плана (Ойланка) в 163$ году
отказался подписать шерть.
Надо отметить, что отдельные князцы нередко отказывались выполнять принятые на себя обязательства, так как русские служилые люди, представители администрации совершали грабежи, насилия, издевательства по отношению к бурятам, практически сами же ликвидируя шерти.
При присоединении Забайкалья к России важное значение имели договоры посла окольничего Федера Головина с шестью монгольскими тай щами от 15 января 1689 года и с табангутскими сайтами от 15 марта 1689 года о переходе их в подданство московского царя
[175, 52-53].
К этим договорам была приложена «тетрадь, приводная к шерти (присяге) новых мунгальских и табангутских выходцев».
Следовательно, договора являлись не просто
шертями, но более значимыми документами.
Основные положения этих актов с некоторыми изменениями были распространены на управление всеми
группами аборигенного населения Бурятии, эти документы стали руководящими актами по вопросам управления конца XVII начала XVIII вв.


[стр.,25]

Согласно материалам, имеющимся в работе Ф.А.
Кудрявцева, монгольские тайши обязывались быть « в вечном холопстве со всеми зайсанами и улусными людьми, и по них которые наступят потомки» Они должны были оказывать военную помощь, доставлять лошадей и верблюдов для ратных и прочих служилых людей.
Запрещалось обижать царских подданных, отгонять у них конные табуны, рогатый скот и др.
Виновных тайши наказывали «по своим правам».

Йовые подданные обязывались своих прежних владельцев не слушать и не вести с ними никаких сношений без ведома царского правительства, нерчинского и селенгинского воевод.
В договоре предусматривалось, чтобы тайши, стоя в царском подданстве, призывали тому же « иных мунгальских владельцев».
Согласно договору, тайши сохраняли свои привилегии по отношению к улусным людям в сборе ясака и суде над ними.
Они собирали ясак для себя и для царского правительства.
В последнем случае ясак собирался не поголовный, а с хошунов.
Раскладка, сбор и сдача ясака предоставлялись * тайшам.
По договору с табангутскими сайтами, как сравнительно менее влиятельными, ясак собирался поголовный, « добрыми соболями и рысьми, ...
а по самой нужде давать и скотом рогатым без недоимок добрым».
Оба договора предписывали тайшам и сайтам доносить о всех «умыслах измены» и отказа от подданства.
Разграбив имущество уличенных в этом, захватив их жен и детей, тайши и сайты должны были отправить их к воеводам для расправы.
Со стороны царского правительства в лице Федора Головина монгольским тайшам было обещано разрешить « кочевать им, тайшам, с улусными своими людьми близ городов по обе стороны Селенги», обещано, что им от царских подданных «обид не будет», обещана и оборона от нападения от неприятеля.
Также по условиям договора обещано «в православную христианскую веру не крестить и не принуждать» [175, 53].

[Back]