|
удобным списаться с одной думой, как представительницей ведомства, чем со многими инородными управами его; затем и сама дума в иных случаях считала более удобным для ускорения производства иметь дело непосредственно, помимо инородных управ, как с родовыми управлениями, так и с отдельными инородцами. Результатом такого положения вещей весьма естественно явилось то, что в ведомствах, где были учреждены степные думы, инородные управы потеряли всякое значение..., а самые думы из чисто хозяйственных учреждений превратились в административные».49 Составитель «Материалов...» точно обрисовал картину, сложившуюся в местных органах управления. На основании рассмотренных в работе данных можно сделать следующие предварительные заключения о причинах расширения прав степных Дум. Во-первых, какую-то роль сыграли традиции. Во многих ведомствах бурятского народа органами управления до принятия «Устава...» являлось «родовое управление» единственный представительный орган, возглавляемый тайшей, главным военноначальником; на которого полностью возлагалось управление внутренними делами подотчетных ему инородцев. Во вновь образуемых по законодательству 1822 года степных думах тайша оставался главным действующим лицом, обладавшим по сути, прежними своими полномочиями, и автоматически те же права и обязанности оказались у руководимого им учреждения. Сородичи же, наверняка, продолжали видеть в новом органе степного управления то же «родовое управление. Во-вторых, в законодательных актах не всегда достаточно хорошо разрабатывается механизм разграничения обязанностей между теми или иными органами власти. Не было такого четкого порядка, дифференцирующего полномочия степеней родового управления и в «Уставе...» 1822 года. В-третьих, по «Уставу...» степные думы обладали некоторыми функциями исполнительных органов, а такие учреждения имеют тенденцию брать на себя широкий круг обязанностей. Дума превращалась в координирующий жизнь населения всего ведомства центр, заняв главное место среди прочих органов местного управления, т.е. родовых управлений и инородных управ. Этот порядок просуществовал вплоть до 90-х годов XIX века в Прибайкалье и до начала XX века в Забайкалье. Итак, степные думы являлись основными органами инородческого самоуправления. Поэтому их практическая деятельность была самой разнообразной. Среди этого многообразия деятельности все же выделялись 49 Там же. С. 100. 69 |
ный характер: ни суд, ни управление им не предоставлены...Но мало-помалу все права инородных управ стали переходить к думам» [236, 100]. Такое явление объясняется Щербачевым «естественным последствием отсутствия почти всякого вмешательства администрации во внутренние дела инородцев» [154, 32], что в свете приведенных выше примеров кажется весьма сомнительным. Впрочем, сравнительная характеристика взаимоотношений администрации с инородческими начальниками есть у Е.М. Залкикда, который пишет: «...бросается в глаза ее более уважительное отношение к восточно-бурятским зайсанам, чем к западным шуленгам. В Забайкалье мы реже сталкиваемся с произволом русской администрации по отношению к родоначальникам, тогда как к западу от Байкала он был нередким явлением» [236, 100]. По мнению Щербачева, для чиновников «представлялось более удобным списаться с одной думой, как представительницей ведомства, чем со многими инородными управами его; затем и сама дума в иных случаях считала более удобным для ускорения производства иметь дело непосредственно, помимо инородных управ, как с родовыми управлениями, так и с отдельными инородцами. Результатом такого положения вещей весьма естественно явилось то, что в ведомствах, где были учреждены степные думы, инородные управы потеряли всякое значение..., а самые думы из чисто хозяйственных учреждений превратились в административные» [236, 100-101 ]. Составитель «Материалов...» точно обрисовал картину, сложившуюся в местных органах управления. На основании рассмотренных в работе данных можно сделать следующие предварительные заключения о причинах расширения прав степных дум. Во-первых, какую-то роль сыграли традиции. Во многих ведомствах бурятского народа органами управления до принятия «Устава...» являлось «родозое управление» единственный представительный орган, возглавляе мый тайшей, главным родоначальником, на которого полностью возлагалось управление внутренними делами подотчетных ему инородцев. Во вновь образуемых по законодательству 1822 года степных думах тайша оставался главным действующим лицом, обладавшим по сути, прежними своими полномочиями, и автоматически те же права и обязанности оказались у руководимого им учреждения. Сородичи же, наверняка, продолжали видеть в новом органе степного управления то же «родовое управление». 4 Во-вторых, в законодательных актах не всегда достаточно хорошо разрабатывается механизм разграничения обязанностей между теми или иными органами власти. Не было такого четкого порядка, дифференцирующего полномочия степеней родового управления и в «Уставе...» 1822 года. В:третьих, по «Уставу...» степные думы обладали некоторыми функциями исполнительных органов, а такие учреждения имеют тенденцию брать на себя широкий круг обязанностей. Дума превращалась в координирующий жизнь населения всего ведомства центр, заняв главное место среди прочих органов местного управления, т.е. родовых управлений и инородных управ. Этот порядок просуществовал вплоть до 90-х годов XIX века в Прибайкалье и до начала XX века в Забайкалье. Итак, степные думы являлись'основными органами инородческого самоуправления. Поэтому их практическая деятельность была самой разнообразной. Среди этого многообразия деятельности все же выделялись главные. Ими были раскладка и взыскание казенных сборов, ясака, выполнение различных повинностей, служба царскому правительству и его администрации, т.е. административно-фисковые функции. Как пример можно привести «Ведомость о приходах и расходах по ведомству Хоринской степной думы» за 1849 год. Эта ведомость является весьма характерной и типичной для всех бурятских ведомств степных дум того времени. В ней указано, что общая сумма казенных сборов составляла 62828 рублей. Из них сборы на земские |