|
должность тайши была самой почетной, а сам тайша наиболее влиятельной личностью. Ему подчинялись все подведомственные буряты-крестьяне. При наличии большого количества скота, в распоряжении тайши находились широкие и просторные пастбища. Так, например, общая площадь земли у тайши удинских бурят И.И. Пирожкова в 90-х годах XIX века, включая арендованные земельные участки, составляла 2 тысячи десятин НАРБ.65 Сандан Зодбоев, один из последних тайшей агинских бурят, имел свыше 5700 голов скота, в том числе около 2000 голов лошадей, 500 голов рогатого скота, 3000 овец и коз и 200 верблюдов. ГАЧО.66 Тайши были освобождены от податей и всех повинностей. Кроме «темных» поборов они принуждали простых аратов к выполнению различного рода отработок (пасти скот, пахать поля, косить сено и т.п.), что само по себе негативно отражалось на ясачном сборе в пользу царизма. А, как уже известно, в этом царское правительство было наименее заинтересовано. Блага и привилегии, приносимые должностью тайшей, толкали знатных родовичей добиваться этой должности любыми путями. Конец первой и начало второй половины XIX века были полны междоусобной вражды нойонов. Враждующие нойоны создавали группировки из своих сторонников, раскалывая население и сталкивая между собою родовичей из разных родов. Интересные сведения, характеризующие действия тайшей, можно найти в записях М.Н. Хангалова. В одном из дневников он пишет про тайшу И.И. Пирожкова следующее: «В середине улицы красуется дом комара Пирожкова, который сосал кровь бедных бурят, а потом дома его братьев и племянников... Да, он разорил всех бурят и между ними сеял вражду и ненависть, расстраивал семейные положения бурят... За ордена и медали и звание дворянина крестил бурят насильно... Дело доходило до того, что он насильно уводил в церковь чужих жен и детей против их желания и венчал их там. Все это действовало на жизнь бурят пагубно, разрушалась семья, разорялось хозяйство. Он нарочно толкал бурят на тяжебные дела, чтобы у начальства сложилось понятие о бурятах, как о кляузниках и беспокойных людях, что «отчасти ему удавалось».67 Восьмидесятые и девяностые годы XIX века были полны междоусобной борьбы нойонов. В Иркутской губернии в Аларском ведомстве она шла между тайшей П. Баторовым и кулаком Матхановым, в Идинском ведомстве между потомственным дворянином тайшей И.И. “ Ф.16. Оп.4. Д.2. Л.28. “ Ф.284. Оп.2. Д.8. Л.34. Хангалов М.Н. Собрание сочинений. Т. 1. Улан-Удэ, 1958 С.86. 77 |
«Положение Устава Г822 года... действующее... и в настоящее время, устанзвливает самые простые формы выборного управления, соответствующие степени развития, обычаям и условиям быта инородцев. По сим этого закона в инородческом управлении должно быть две степени управления: 1) Родовое управление, состоящее из старосты и одного-двух помощников, и 2) Инородная управа в лице одного головы и двух выборных. Только для исключительно хозяйственных дел многих родов, соединенных вместе, дозволялось иметь, и то лишь Забайкальским бурятам, еще третью степень Степную Думу. Между тем, при первом же обозрении мною инородческих ведомств Иркутской ^бернии, я нашел, что в большинстве ведомств вместо двух, предусмотренных законом, действуют три степени управления...» [НАРБ, ф.1, оп.2, д.156, л.98]. Думается, что вместе с нежеланием мириться с нарушением законодательства поводом к ликвидации степных дум являлось чрезмерное злоупотребление властью бурятскими тайшами и, как следствие, нарастающая борьба простого бурятского народа против нойонов. Тайши во второй половине XIX века управляли делами ведомств почти бесконтрольно. В газете «Восточное обозрение» отмечалось: «Власть тайшей и нойонов очень обширна. Они соединяют под своим началом иногда до тридцати тысяч душ и, хотя стеснены вмешательством русских земских чиновников, но при условии дружбы с последними делают с инородцами, что хотят. Случается, что по просьбе тайшией чиновники секут бурят массами» [25, №27, 1884]. У бурят за долго до введения Устава 1822 года сложилась должностная иерархия нойонов: тайши, зайсаны и шуленги. При этом должность тайши была самой почетной, а сам тайша наиболее влиятельной личностью. Ему подчинялись все подведомственные бурятыкрестьяне. При наличии большого количества скота, в распоряжении тайши находились широкие и просторные пастбища. Так, например, общая площадь земли у тайши идинских 118 бурят И.И. Пирожкова в 90-х годах XIX века, включая арендованные земельные участки, составляла 2 тысячи десятин [НАРБ, ф.16, оп.4, д.2, л.28]. Сандан Зодбоев, один из последних тайшей агинских бурят, имел свыше 5700 голов скота, в том числе около 2000 голов лошадей, 500 голов рогатого » скота, 3000 овец и коз и 200 верблюдов [ГАЧО, ф.284, оп.2, д.8, л.34]. Тайши были освобождены от податей и всех повинностей. Кроме «темных» поборов они принуждали простых аратов к выполнению различного рода отработок (пасти скот, пахать поля, косить сено и т.п.), что само по себе негативно отражалось на ясачном сборе в пользу царизма. А, как уже известно, в этом царское правительство было наименее заинтересовано. Блага и привилегии, приносимые должностью тайшей, толкали знатных родовичей добиваться этой должности любыми путями. Конец первой и начало второй половины XIX века были полны междоусобной вражды нойонов. Враждующие нойоны создавали группировки из своих сторонников, раскалывая население и сталкивая между собою родовичей из разных родов. Интересные сведения, характеризующие действия тайшей, можно найти в записях М.Н. Хангалова. В одном йз дневников он пишет про тайшу И.И. Пирожкова следующее: «В середине улицы красуется дом комара Пирожкова, который сосал кровь бедных бурят, а потом дома его братьев и племянников... Да, он разорил всех бурят и между ними сеял вражду и ненависть, расстраивал семейные положения бурят... За ордена и медали и звание дворянина крестил бурят насильно... Дело доходило до того, что он насильно уводил в церковь чужих жен и детей против их желания и венчал их там. Все это действовало на жизнь бурят пагубно, разрушалась семья, разорялось хозяйство. Он нарочно толкал бурят на тяжебные дела, чтобы у начальства сложилось понятие о бурятах, как о кляузниках и беспокойных людях, что отчасти ему удавалось» [224, 86]. Восьмидесятые и девяностые годы XIX века были полны междоусобной борьбы нойонов. В Иркутской губернии в Аларском ведомстве она шла I |