|
Миграцию трудовых потоков как никаких других факторов производства легче всего регламентировать и сдерживать (или, напротив, стимулировать) всевозможными административными методами, что и практикуется некоторыми государствами, желающими оградить своих граждан от дополнительной конкуренции со стороны иммигрантов. И хотя прямой эмпирической зависимости между ростом объема мировой торговли, отражающей глобализационные тенденции, а также ростом иммиграции и увеличением безработицы (особенно в части неквалифицированной рабочей силы) пока не обнаружено, тем не менее, правительства индустриальных стран предпринимают усилия по ограничению притока иностранных работников. Другие же государства, страдающие от утечки трудовых ресурсов, напротив, стремятся по мере своих сил ограничивать эмиграцию. Характерно, что в преддверии ужесточения многих государственных мер по ограничению иммиграции, в некоторых теоретических разработках экономистов ставится, например, под сомнение сам постулат о труде как о свободном и мобильном факторе производства. Ведь если посмотреть на проблему с другой стороны, то можно прийти к очевидному выводу: ограниченность мобильности труда заложена не столько в административных барьерах, сколько в специфике самой природы этого производственного фактора. И каким бы либеральным в конце концов ни стал мировой рынок труда, ему никогда не сравниться в степени легкости перемещения ни с товарными потоками, ни с сырьевыми, ни тем более с потоками капитала именно из-за его социальных характеристик. Кроме того, труд это единственный фактор производства, способный на самозанятость. Именно благодаря этой способности глобальный рынок не превратился еще в мир господства гигантов (ТНК), хотя сфера малого бизнеса претерпевает в настоящее время давление серьезных вызовов от глобализации. Глобализация стимулирует процесс интеграции глобальных корпораций, от которой страдают небольшие и средние по размеру фирмы. Все чаще небольшие фирмы вынуждены либо уходить с рынка, либо включаться в систему субконтрактов при крупной многонациональной корпорации. Но поскольку именно маленькие и средние фирмы являются основными создателями новых рабочих мест, глобализация продолжает способствовать росту безработицы. Рядовой по |
привлечение которого дает мощный стимул одним экономикам, а недостаток либо отток его снижение конкурентоспособности и экономический спад. (По данным ООН за последние 30 лет разрыв между доходами этих групп населения возрос вдвое с 30:1 до 61:1.). Глобализация влияет и на рост структурной безработицы, которая обусловливает растущий разрыв между «включенными» (теми, кто имеет хорошо оплачиваемую работу и у себя в стране, и может получить ее за рубежом) и «исключенными», международная миграция которых затруднена, а возможности приложения усилий в сферах новых технологий ограничены также и в развитых странах. На конец 1997 г. в странах ОЭСР насчитывалось 36 млн. безработных, или 7,1% рабочей силы . Эти данные не учитывают безработных, которые не регистрируются на биржах труда: лиц, отчаявшихся найти работу, молодежь, которая еще не имела никакой занятости, «добровольных» пенсионеров И Т .Д . Вступая в глобальную конкуренцию, правительства пытаются повысить «чувствительность» рынка труда, сокращая гарантии социальной безопасности. В результате для большинства населения, не входящего в 20% , составляющих высшие классы, идет медленное, мало заметное снижение жизненных стандартов, происходит рост социальной напряженности, расовой и религиозной вражды, экстремизма в его разных формах, что может поставить под угрозу весь сложившийся уклад современной цивилизации и демократические свободы. Эти процессы, правда, в разной степени, но охватывают все страны, в том числе и промышленно развитые. И хотя прямой эмпирической зависимости между ростом объема мировой торговли, отражающей глобализационные тенденции, а такж е ростом иммиграции и увеличением безработицы (особенно в части неквалифицированной рабочей силы) не обнаружено, тем не менее, 42 Valaskakis К. Mondialisation et gouvernance // Futuribles. P.. 1998, 230. P.10. может приобрести массовый характер. Северная Америка уже обладает самым крупным «южным континентом», ее догоняет Европа, и даже Япония вступила на этот путь. Демографические изменения, вызванные ослаблением государственных структур, в свою очередь, ослабляют последние еще более. Социальные беспорядки уже сейчас становятся, а в будущем могут стать нормой для стран «ядра». В последнее время эта проблема активно обсуждается, но под фальшивым лозунгом «борьбы с преступностью». Предсказывается учащение и усиление гражданских войн, для защиты от которых у одних государств нет достаточной законодательной базы, а у других не хватает средств. В свою очередь, этнокультурные группы и корпоративные структуры неизбежно будут строить собственные системы защиты, создавать частные армии, полицейские структуры, не говоря уже о подобных действиях преступных синдикатов. Такой детерминированный глобализационными процессами и либерализацией хаос представляет реальную угрозу демократическому гражданскому обществу. Характерно, что в преддверии ужесточения многих государственных мер по ограничению иммиграции, в некоторых теоретических разработках экономистов ставится, например, под сомнение сам постулат о труде как о свободном и мобильном факторе производства. Таким образом, влияние глобализации на экономический прогресс развивающихся стран не однозначно. Наряду с ростом взаимовыгодной торговли и быстрым подъемом даже некоторых беднейших стран, тем не менее, объединение богатых и бедных государств на единой либеральномонетаристской торговой платформе грозит дальнейшим усилением экономического неравенства и общими крупными потрясениями. Финансовые кризисы в Мексике (1994) и странах Юго-Восточной Азии (1997) поставили мировую экономику на грань глобального кризиса, заставив исследователей искать ответ на вопрос, является ли это проявлением |