|
даже семьдесят рублей»/9* Интеллигенция занимала важное место в структуре белого движения, оппозиционного большевикам. Хотя она, и в «белых» регионах испытывала материальные лишения, постоянную нехватку самого необходимого, ее социальное положение в областях занятых белыми было достаточно высоким. Именно этим во многом объясняется широкая поддержка со стороны российской интеллигенции «белого» движения, хотя не все его цели и задачи она разделяла. Положение интеллигентов на занятых им территориях было не сравнимо лучше, а самое главное давало надежду на будущее-, скорое возвращение к привычному порядку вещей и восстановление прежнего социального статуса в российском обществе. Белые правительства раньше большевиков поняли важность образованного слоя населения п гражданской войне и пытались привлечь его на свою сторону. В значительной мере белое офицерство видело в этой части российского общества свою социальную опору и вполне доверяло ей, что впрочем, не исключало многочисленных противоречий между вождями белого движения и интеллигентской средой, но в целом это были отношения союзников в борьбе с общим противником большевизмом. Наличие общего врага заставляло руководителей белого движения время от времени идти на уступки российской интеллигенции и прислушиваться, хотя и эпизодически к ее мнению. Вместе с тем в отношении враждебных классов белые, как и большевики, проводили политику репрессий и целеноправленного террора. В среде антибольшевистского движения, имелся свой список политических оппонентов подлежащих безусловному уничтожению. Так Г.А. Трукан отмечает, что в журнале Особого совещания от 15 ноября 1919 г. был отражен ход обсуждения закона об уголовной ответственности участников установления советской власти в России. «Законодатели готовили этот документ не только для Архив русской ренолюции. В 22 т. Т. 6. М., 1991. С. 262. 101 |
200 и фактически превращалась в люмпенизированный слой, не имеющий средств к существованию и выброшенный на обочину общественной жизни. Несколько иное положение интеллигенции было в районах страны, занятых Белыми армиями. В них во многом был восстановлен прежний правовой и социальный статус интеллигенции, вернулась на «круги своя» привычная повседневная жизнь. «Эпоха добровольцев, особенно в первое время, была эпохой возрождения и восстановления всего разрушенного советским режимом. Скажу более: это была последняя возможная попытка восстановления в истинном смысле этого слова, то-есть восстановление без постройки на-ново, путем простой отмены всего содеянного большевиками. В Киеве, где большевики провели всего полгода, такое восстановление было тогда еще возможно. Уничтоженные большевиками учреждения еще существовали, их материальный и личный состав был еще на лицо. Достаточно было снять налет декретов, и все могло еще воскреснуть суд, городское самоуправление, университет, торговля, банки и т.д. Эта возможность тогда еще была, но, повторяю, эта была последняя возможность. . . Под знаком восстановления и прошли первые недели деникинской власти. Все выселенные устремлялись обратно в свои квартиры, разыскивая по городу реквизированную у них мебель. Банки, из которых были увезены векселя и процентные бумаги, открыли вновь свои операции. Заработали фабрики и заводы. Жизнь стала значительно дешевле хлеб дошел до семи рублей за фунт, в то время как при большевиках он стоил около л л п двадцати рублей, а перед эвакуацией даже семьдесят рублей»* . Интеллигенция занимала важное место в структуре белого движения, оппозиционного большевикам. Хотя она и в «белых» регионах испытывала материальные лишения, постоянную нехватку' самого необходимого, ее социальное положение в областях, занятых «белыми», было достаточно высоким. Именно этим во многом объясняется широкая поддержка со стороны россий399Архив русской революции. В 22 т. Т. 3. М.. 1991. -С . 262. 201 ской интеллигенции «белого» движения, хотя не все его цели и задачи она разделяла. Положение интеллигентов на занятых им территориях было несравнимо лучше, а самое главное, давало надежд}' на будущее, скорое возвращение к привычному порядку вещей и восстановление прежнего социального статуса в российском обществе. Опасность утраты интеллигенции вполне сознавали лидеры большевистского движения. После того, как они убедились в реальности этой угрозы, они постарались изменить свое отношение к российской интеллигенции и ее положение в новом пролетарском государстве. Первым шагом в этом направлении стали заявления большевистских властей о важности данного общественного слоя для своих планов переустройства страны, а затем новая власть перешла к практическим мероприятиям, направленным на изменение сложившегося порядка вещей. «Большевики легко сдавали все свои торжественно занимаемые позиции и придавались самому безудержному «соглашательству» с «контрреволюционными» интеллигентами, лишь бы заполучить их на службу, уговорить их хотя бы «попробовать»300. С этой целыо власть попыталась прекратить самые вопиющие нарушения и злоупотребления по отношению к представителям интеллигенции, как со стороны органов государственной власти, так и со стороны широких слоев населения. Показательным было то, что к 1920 г. сам «вождь мирового пролетариата» и председатель СНК В.И.Лении неоднократно ходатайствовал о судьбе видных «буржуазных» специалистов перед органами ВЧК. В частности, по делу работника радиолаборатории Шорина, главного инженера Волховской электростанции Графтио и др301. В. И. Ленин отмечал: «Политическое недоверие к представителям буржуазного аппарата законно и необходимо. Отказ ис300Архив русской революции. В 22т. Т. 3. М., 1991. -с . 309. ж ПортновП.П. ВЧК(1917-1922 гг.). М.,1987. с. 100-101. 225 Под категорию политических и социальных противников режима попадали представители всех слоев общества, и никто не мог чувствовать себя в безопасности. Так Н.И. Бухарин, перечисляя непосредственных противников пролетариата в годы Гражданской войны, отмечал: «Господствующий пролетариат в первую фазу своего господства имеет против себя: 1) паразитические слои (бывшие помещики, рантье всех видов, буржуа-предприниматели, имевшие мало отношения к производственному процессу; торговые капиталисты, спекулянты, биржевики, банкиры); 2) вербовавшуюся из тех же слоев непроизводительную административную аристократию (крупные бюрократы капитапистического государства, генералы, архиереи и пр.); 3) буржуазных предпринимателей, организаторов и директоров (организаторы трестов и синдикатов, «деляги» промышленного мира, крупнейшие инженеры, связанные непосредственно с капиталистическим миром изобретатели и пр.); 4) квалифицированную бюрократию штатскую, военную и вообще (инженеры, техники, агрономы, зоотехники, врачи, профессора, адвокаты, журналисты, учительство в своем большинстве и т. д .); 6) офицерство; 7) крупное зажиточное крестьянство; 8) среднюю, а отчасти и мелкую городскую буржуазию; 9) духовенство, даже неквалифицированное. Все эти слои, классы и группы неизбежно ведут активную борьбугпротив пролетариата...»322. Похожие настроения присутствовали и в противоположенном лагере, в среде антибольшевистского движения, где имелся свой список политических оппонентов, подлежащих безусловному уничтожению. Так Г.А.Трукан отмечает, что в журнале Особого совещания от 15 ноября 1919 г. был отражен ход обсуждения закона об уголовной ответственности участников установления советской власти в России. «Законодатели готовили этот документ не только для военного времени, а и для России, освобожденной от власти большевиков Что же ожидало Россию освобожденную (белыми прим. автора)? Все, кто был виновен в подготовке захвата власти Советами, кто осуществлял задачи 122Бухарин H. И. Проблемы теории и практики социализма. М., 1989. с. 163. |