Проверяемый текст
Шетов Владимир Хачимович. Основные направления российской экономической мысли в области научной организации труда и управления производством в 20-е годы (Диссертация 1999)
[стр. 74]

74 методики, она должна стать “прививкой определенной организационно трудовой бациллы каждому рабочему, каждому участнику производства” [29, с.34].
Это была знаменитая идея А.К.
Гастева, которая получила название “трудовые установки”.
“Да, отмечал Л.К.
Гастев, Ф.
Тейлор создан инструкционную карточку, но ни он, ни Г илберт не создали методики, которая бы заражала массы, заставляла бы их проявлять непрерывную инициативу.
Наша методика, не без гордости продолжал
А.К.
Гастев, “есть активная методика, которая имеет целью активизировать рабочие массы, вселяя в них беса изобретательности, беса, который заставляет постоянно пробовать, постоянно приноравливаться, заставляет быть активным и настороженным при всех условиях” [29, с.48].
А.К.
Гастев со своими коллегами разработали и предложили программу организации труда, которая была максимально приближена к потребностям производства.
Принимая стандарт как определенную форму для данного производства, они еще выше ставили способность быстрого переконструирования производства и всех тех навыков, которые связаны с данным производством.

Был поставлен вопрос не просто о разработке стандарта операции, а о том, чтобы определить, как складывается в своем постоянном совершенствовании операция, начиная от ее самого примитивного исполнения и кончая самым рациональным.
Принцип установки в толковании ЦИТ и заключался в том, чтобы создать ряд постоянно нарастающих установок, начиная от самых примитивных движений человека до самой совершенной техники
[77, с.65].
Чрезвычайно важно отметить, что свою концепцию трудовых установок ЦИТовцы распространяли не только на производственные процессы.
По их мнению, она призвана охватывать общую культуру людей.
Как писал
А.К.
Гастев, “даже когда мы выйдем за ворота завода, то и тогда несем в себе производственную установку, мы уже так реагируем на все окружающее, что это окружающее является для нас определенными рядами установок, в которых мы иногда можем создавать временные стандарты, но, во всяком
[стр. 88]

ния, превращается в свое собственное отрицание.
Становясь догмой, а не руководством к действию, подобный стандарт приводит к закостенению некогда установившихся, ранее приемлемых, но не оправдывающих себя в изменившихся условиях приемов и методов работы.
В результате он перестает давать импульсы к совершенствованию организации и превращается в оковы для данной операции, движения, производства в целом.
Л.
Гастев и его коллеги ставят вопрос по-другому и предлагают реальный выход из сложившегося противоречия.
По их мнению, точнее говорить не об априорной норме и социальной консервативности рабочего ко всему новому, а о создании необходимой психологической и общебиологической приспособленности его к постоянному совершенствованию как операции, так и приема, которая получает выражение в искусстве ускорения самой работы.
Для этого прежде всего необходимо разработать такую методику, которая охватывала бы весь персонал рабочих предприятия и послужила бы общечеловеческим пособием для их введения в производство.
Несмотря на то, что каждый на своем рабочем месте является в первую очередь точным исполнителем жесткой инструкционной карточки, методика ЦИТ, вместе с тем, предусматривала достаточно широкий диапазон и возможность проявления свободы личной инициативы по изменению такой нормы или стандарта.
Методика ЦИТ рассматривалась ее авторами как “прививка определенной организационнотрудовой бациллы каждому рабочему, каждому участнику производства” [277, с.44].
В этом-то и заключена суть знаменитой идеи ЦИТ, получившей название “трудовой установки”.
Да, отмечал Гастев, Тейлор создал инструкционную карточку, но ни он, ни Гилберт не создали методики, которая бы заражала массы, заставляла бы их проявлять непрерывную инициативу.
Наша методика, не без гордости продолжал
Гастев, “есть ак

[стр.,89]

89 тивная мелодика, которая имеет целью активизировать рабочие массы, вселяя в них беса изобретательности, беса, который заставляет постоянно пробовать, постоянно приноравливаться, заставляет быть активным и настороженным при всех условиях” [277, с.48].
ЦИТ предложил исследовательскую программу организации труда, которая была бы максимально приближена к потребностям производства.
Принимая стандарт как определенную форму для данного производства, он еще выше ставил способность быстрого переконструирования производства и всех тех навыков, которые связаны с данным производством.

Гастевцы ставили вопрос не просто о разработке стандарта операции, самое главное они усматривали в том, чтобы определить, как складывается в своем постоянном совершенствовании операция, начиная от ее самого примитивного исполнения и кончая самым рациональным.
Принцип установки в толковании ЦИТ и заключался в том, чтобы создать ряд постоянно нарастающих установок, начиная от самых примитивных движений человека до самой совершенной техники.

Чрезвычайно важно отметить, что свою концепцию трудовых установок ЦИТовцы распространяли не только на производственные процессы.
По их мнению, она призвана охватывать общую культуру людей.
Как писал
Гастев, “даже когда мы выйдем за ворота завода, то и тогда несем в себе производственную установку, мы уже так реагируем на все окружающее, что это окружающее является для нас определенными рядами установок, в которых мы иногда можем создавать временные стандарты, но во всяком случае наш установочный метод позволяет делать только одно непрерывно революционизировать все, что стоит и вне завода.
Будет ли это быт или вопрос общей культуры, и здесь мы должны будем выступить с системой установки, так называемой культурной установки, которая нас обязывает строить опре

[Back]