|
42 источник в индивидуальном сознании, ибо новое содержание общественного сознания, в конечном итоге, создается только конкретными людьми. Признавая принципиальную истинность указанных выше положений, которые с теми или иными незначительными нюансами воспроизводятся разными авторами, мы вместе с тем, считаем необходимым акцентировать внимание на некоторых весьма существенных обстоятельствах. Во-первых, по самой своей сути сознание относится к когнитивной, психофизиологической сфере человеческого существования. Но если применительно к сознанию отдельного индивида это положение может считаться аксиоматичным, то по отношению к коллективному, общественному сознанию собственно психофизиологический аспект находит свое отражение лишь через весьма сложную процедуру некой интеграции индивидуальных сознаний. Технологически такая процедура вряд ли реальна, особенно на достаточно массовом уровне. Поэтому вместо своеобразного сложения разнонаправленных векторов индивидуальных сознаний и поиска их «равнодействующей» предпочитают ограничиваться характеристикой так называемого общественного мнения, определяемого относительно несложным, сугубо социологическим путем на основе анкетирования, интервьюирования, тестирования и тому подобных эмпирических методов. Такие «срезы», несомненно, полезны, но их достоверность определяется лишь статистическими выкладками, то есть количественными способами. О каких бы то ни было глубинных основаниях, причинах, объясняющих полученные, весьма относительные по своей достоверности данные, говорить, как правило, не приходится. «Ввиду и теоретической, и практической сложности выявления реально существующего общественного сознания, гносеологическая ценность этой категории оказывается весьма незначительной. А фактическая подмена этой категории категорией «общественное мнение», выражающей еще более поверхностное и далеко не полное суждение о мировоззренческих приоритетах |
В принципиальном плане всякое сознание является индивидуальным, поскольку существует только в виде "живого" сознания реальных индивидов, воспринимающих, осмысливающих и оценивающих те или иные процессы материального и духовного мира. Вне личности индивидуального сознания не существует. Индивидуальное сознание развивается вместе с развитием личности, оно индивидуально отражает принципиально неповторимые черты именно данной личности и в этом смысле всегда специфично и оригинально. Вместе с тем, индивидуальное сознание избирательно фиксирует и трансформирует, переводит на свой уровень инвариантные компоненты сознания того общества, той социальной сферы, в которых живет и функционирует индивид. Его сознание, несомненно, детерминировано тем трансперсональным сознанием, которое реально существует в обществе. Такое общественное сознание обладает надличностным статусом. Его содержание может косвенно, опосредованно существовать и в опредмеченном виде в наличных формах культуры, в правовых документах, в функционировании социальных институтов. Но оно же воплощается во множестве индивидуальных сознаний, хотя и не сводимо к их сумме. Таким образом, между общественным и индивидуальным сознанием существует неразрывное единство, а все новообразования в общественном сознании имеют свой источник в индивидуальном сознании, ибо новое содержание общественного сознания, в конечном итоге, создается только конкретными людьми. Признавая принципиальную истинность указанных выше положений, которые с теми или иными незначительными нюансами воспроизводятся разными авторами, мы, вместе с тем, считаем необходимым акцентировать внимание на некоторых весьма существенных обстоятельствах. Во-первых, по самой своей сути сознание относится к когнитивной, психофизиологической сфере человеческого существования. Но если применительно к сознанию отдельного индивида это положение может считаться аксиоматичным, то по отношению к коллективному, общественному сознанию собственно психофизиологический аспект находит свое отражение лишь через весьма сложную процедуру некой интеграции индивидуальных сознаний. Технологически такая 119 процедура вряд ли реальна, особенно на достаточно массовидном уровне. Поэтому вместо своеобразного сложения разнонаправленных векторов индивидуальных сознаний и поиска их "равнодействующей" предпочитают ограничиваться характеристикой так называемого общественного мнения, определяемого относительно несложным, сугубо социологическим путем на основе анкетирования, интервьюирования, тестирования и тому подобных эмпирических методов. Такие "срезы", несомненно, полезны, но их достоверность определяется лишь статистическими выкладками, то есть количественными способами. О каких бы то ни было глубинных основаниях, причинах, объясняющих полученные, весьма относительные по своей достоверности данные, говорить, как правило, не приходится. Ввиду и теоретической, и практической сложности выявления реально существующего общественного сознания, гносеологическая ценность этой категории оказывается весьма незначительной. А фактическая подмена этой категории категорией "общественное мнение", выражающей еще более поверхностное и далеко не полное суждение о мировоззренческих приоритетах и поведенческих потенциях общества, значительно сужает возможности сколько-нибудь серьезной апелляции к общественному сознанию как доказательной характеристике духовных ценностей и предпочтений того или иного человеческого сообщества. Во-вторых, возникают весьма серьезные и терминологические, и сущностные трудности с определением меры "общественного" по отношению к характеризуемому сознанию. Общественное значит, прежде всего, коллективное. Но о каком, собственно, коллективе идет речь? Небольшой группе? Сообществе людей, объединенных по национально-этническим, возрастным, профессиональным признакам? Об обществе в целом, в котором, очевидно, живут и взаимодействуют указанные выше группы, коллективы и сообщества, входящие на правах своеобразных подобществ в соответствующий социум? Эти трудности заставляют ввести еще одну категорию, характеризующую общественное сознание, "сознание социума". Однако и эта категория не представляет собой особой ценности и может быть использована лишь условно для разграничения общественных сознаний по масштабности их носителей. Реальных процедур для определения сознания всего народа, образующего данный социум (даже если отвлечься от достаточно явной неприложимости психофизиологической категории "сознание" к общественно-политическим категориям "социум", "народ") не существует, и, скорее всего, существовать не может, а репрезентативность искусственно подобранной статистической выборки на уровне "среза" всегда будет недостаточно надежной для принятия сколько-нибудь серьезных управленческих решений. 120 В-третьих, следует обратить внимание на вполне очевидную синхронность существования общественного и индивидуального сознаний в данном временном интервале. Общественное сознание, характерное для данного общества, будучи по своей природе надличностным (может быть, точнее, внеличностным), трансперсональным по своему содержанию, не может, тем не менее, "оторваться" от конкретных, физических носителей индивидуальных сознаний, от людей, ныне живущих в рассматриваемом обществе. Конечно, как объект изучения, общественное сознание допускает историческиретроспективный анализ своего содержания, но лишь в том случае, если оно нашло отражение в некоторых предметных носителях книгах, живописи, музыке, архитектуре, кино, аудиои видеозаписях, компьютерных программах, результатах анкетирования, интервьюирования, тестирования и т.п. То есть в тех случаях, когда субъективная реальность сознания трансформировалась во вполне объективную реальность опредмеченных форм его существования. Совершенно очевидно, однако, что при этом изучается уже не само сознание, а лишь объективизированные результаты его проявления в тех или иных аспектах. Эти результаты ни по своей природе, ни по своему содержанию никогда не могут с абсолютной полнотой и адекватностью отразить все богатство общественного сознания конкретной эпохи и, тем более, всю палитру индивидуальных сознаний, определяющих сознание общества. |