|
низкой рождаемости долгое время мешали и идеологические установки, согласно которым падение рождаемости есть одно из проявлений общего кризиса капитализма, а при социализме рождаемость будет только расти, или, по меньшей мере, будет оставаться стабильно высокой (на этом основании экономисты включали уровень рождаемости в число показателей уровня жизни). Эта мифологема не изжита в нашей науке до сих пор. В результате российские демографы и социологи очень поздно обратили внимание на снижение рождаемости до опасной черты. Здесь надо пояснить, что проблемой является не любое снижение рождаемости, а лишь такое, которое ставит под угрозу воспроизводство населения и его возрастной структуры. Иначе гоъ воря, проблемой является не снижение рождаемости, а распространение малодетности (1-2 ребенка в семье), что имеет не только демографические последствия, но и многообразные социальные последствия, и угрожает стабильности и самому существованию института семьи, а, следовательно, и обществу в целом. К сожалению, в нашей науке до сих пор нет согласия по вопросу о том, какой уровень рождаемости мог бы считаться оптимальным для нашей страны, а точнее говоря, какой тип воспроизводства населения был бы предпочтительнее расширенный (с небольшим темпом роста) или стационарный? Этот вопрос имеет не только теоретическое значение, поскольку от ответа на него зависит выбор ориентиров демографической политики. Исходя из этого факта, мы будем в дальнейшем считать восстановление простого воспроизводства населения России за безусловную ближайшую цель демографической политики. В то же время рискнем высказать мнение, что для нашей огромной и малонаселенной страны на ближайшие полсотни лет простое воспроизводство населения было бы преждевременным и невыгодным во всех смыслах. Более предпочтительным представляется рост населения с неттокоэффициентом воспроизводства населения 1,2. При изучении же репродуктивной функции семьи (репродуктивных предпочтений, мотивов, планов и т. д.) используется другое пороговое значение: число 160Волков А.Г. Введение// Демографические перспективы России. М., 1993. С. 3. |
И в других государствах, проводивших пронаталистическую (т. е. направленную на повышение рождаемости) социальную политику, эта политика, как правило, не приводила к длительному и заметному снижению уровня разводимости и как к следствию длительному повышению рождаемости хотя бы до черты простого замещения поколений. К сожалению, вопрос о тенденциях рождаемости весьма сложен и неоднозначен. Особенно в относительно короткие промежутки времени динамика статистических показателей нередко бывает волнообразной и, в зависимости от субъективных ожиданий исследователя, ему иногда бывает трудно удержаться от соблазна интерпретировать кратковременный спад или подъем изучаемых показателей как тенденцию. Очевидно, для суждения о динамике показателей как о тенденции необходимо рассматривать эту динамику за достаточно длительный срок, но какой именно —об этом сведения в специальной литературе фактически отсутствуют. Рождаемость в России начала снижаться более ста лет назад, в 90-х годах XIX века. Долгое время снижение рождаемости в России сопровождалось довольно быстрым снижением детской смертности, поэтому среднее число детей в семьях изменялось менее заметно, чем рождаемость. Кроме того, увидеть проблему низкой рождаемости долгое время мешали и идеологические установки, согласно которым падение рождаемости есть одно из проявлений общего кризиса капитализма, а при социализме рождаемость будет только расти, или, по меньшей мере, будет оставаться стабильно высокой (на этом основании экономисты включали уровень рождаемости в число показателей уровня жизни). Эта мифологема не изжита в нашей науке до сих пор. В результате российские демографы и социологи очень поздно обратили внимание на снижение рождаемости до опасной черты. Здесь надо пояснить, что проблемой является не любое снижение рождаемости, а лишь такое, которое ставит под угрозу воспроизводство населения и его возрастной структуры. Иначе говоря, проблемой является не снижение рождаемости, а распространение малодет ности (1-2 ребенка в семье), что имеет не только демографические последствия, но и многообразные социальные последствия, и угрожает стабильности и самому существованию института семьи. К сожалению, в нашей науке до сих пор нет согласия по вопросу о том, какой уровень рождаемости мог бы считаться оптимальным для нашей стране, а точнее говоря, какой тип воспроизводства населения был бы предпочтительнее —расширенный (с небольшим темпом роста) или стационарный? Этот вопрос имеет не только теоретическое значение, поскольку от ответа на него зависит выбор ориентиров демографической политики. Никто из российских демографов и социологов не считает депопуляцию желательной (хотя некоторые все же считают ее допустимой на некоторое непродолжительное время). Исходя из этого факта, мы будем в дальнейшем считать восстановление простого воспроизводства населения России за безусловную ближайшую цель демографической политики. В то же время рискнем высказать мнение, что для нашей огромной и малонаселенной страны на ближайшие полсотни лет простое воспроизводство населения было бы преждевременным и невыгодным во всех смыслах. Более предпочтительным представляется рост населения с нетто-коэффициентом воспроизводства населения 1,2. [12] При изучении же репродуктивной функции семьи (репродуктивных предпочтений, мотивов, планов и т. д.) используется другое пороговое значение: число рожденных детей в расчете на брачную пару, способную к деторождению, за всю жизнь. Границе простого воспроизводства в этом случае соответствует число детей, равное 2,6. [13] Далее, надо также учитывать, что критическое значение 2,6 ребенка это средняя величина, которая является обобщением некоторого распределения семей по числу рожденных (за всю жизнь) детей. Поэтому, для компенсации бездетной и однодетной части семей для обеспечения хотя бы простого воспроизводства населения требуется некоторый процент семей с 4-мя, 5-ю и более детьми. Только для поддержания простого воспроизводства населения наиболее распространен |