|
координаты элементарной частицы и её импульс. Классический период для этики, период, когда «нравственный закон внутри нас» выводился непосредственно из природы человека и потому не мог быть никаким иным, кроме того, который уже существует и залогом которого является сам Бог, судя по всему, завершился. Наступило время релятивизма».82 Биоэтика как междисциплинарное исследование, ориентирующееся на решение практических вопросов, вобрала в себя множественность концепций, что характерно для периода постмодерна. Она оказалась своего рода испытательным полигоном для' решения многих медицинских коллизий, которые не укладывались в традиционные представления о жизни и смерти, о добре и зле, об универсалии «не убий». О побочных последствиях влияния биотехнологий на целостность, идентичность человека, невозможности сохранения. позитивной идентичности, в книге «Прозрачность зла» размышляет Ж. Бодрийяр; Импульс смерти, увековечение идентичности, интенция к иммортализации порождает мысль о клонировании полагает философ. «Клонирование это бесконечное размножение людей; черенками, притом, что каждая1 клетка индивидуального организма может стать матрицей для идентичного индивида..... Мечта о бесконечном воспроизведении своих точных копийблизнецов, призванном заменить половое размножение, которое несет в себе идею смерти. Клеточная мечта о размножении делением, наиболее чистой форме рождения, позволяющей обходиться без партнера и идти от подобного к подобному, многоклеточная утопия, сводящая благодаря генетике сложные организмы к простейшим одноклеточным. Не импульс ли смерти подталкивает существа, наделенные половыми признаками, к формам размножения, предшествовавшим половому? (Разве эта форма размножения делением, это воспроизводство и быстрый рост путем непосредственного соприкосновения не равносильны в глубине нашего воображения смерти и импульсу смерти?). Не этот ли импульс 82 61 Там же С. 196-197 |
нормативной морали. Следует однако, заметить, что паллиатив -самое обычное дело для глобализованного мира, а ситуация этической неуверенности обычное состояние для граждан «всемирной общины». Вероятно философам, работающим в области этики. Придется смириться с сознанием невозможности построения всеобщей, универсальной системы ценностей, приспособленной для глобального мира, как в свое время физикам пришлось смириться с невозможностью одновременно знать координаты элементарной частицы и её импульс. Классический период для этики, период, когда «нравственный закон внутри нас» выводился непосредственно из природы человека и потому не мог быть никаким иным, кроме того, который уже существует и залогом которого является сам Бог, судя по всему, завершился. Наступило время релятивизма» [151, С. 196-197]. Биоэтика как междисциплинарное исследование, ориентирующееся на решение практических вопросов, вобрала в себя множественность концепций, что характерно для периода постмодерна. Она оказалась своего рода испытательным полигоном для решения многих медицинских коллизий, которые не укладывались в традиционные представления о жизни и смерти, о добре и зле, об универсалии «не убий». Б биоэтике появились четыре базисных принципа — «делай благо», «не навреди», « уважения автономии личности», «принцип справедливости» и три правила -«правило правдивости», «правило конфиденциальности», «правило информированного согласия». Тема достоинства личности корреспондируется в первую очередь с принципом биоэтики -уважения автономии пациента. Принцип уважения автономии пациента право каждой личности на самоопределение и действие без внешнего контроля, препятствующего реализации разумного выбора. Но вместе с таким нравственным правом субъект должен нести личную моральную ответственность за самостоятельное решение фундаментальных проблем относительно вопросов своей жизни. Взаимное уважение коррелирует с соблюдением свободы для себя и другого. Свобода 81 социально незащищенных граждан. Если человек стоически борется с болезнью, не предпринимает попыток расстаться с жизнью, то обязанность государства и общества в лице органов здравоохранения помочь облегчить страдания, приблизить качество жизни больного к условиям, достойным человека. Если больной, наоборот, просит о смерти, тогда отказ в эвтаназии может рассматриваться как применение к человеку насилия, жестокого или унижающего человеческое достоинство, запрещенного Конституции РФ. Современная европейский дискурс рассматривает феномен смерти как парадоксальный и двойственный. Рефлексирующий человек современности одновременно и отрицает смерть (как уничтожение), и признает ее как событие. Примирение с актом смерти, с одной стороны, и отстраненность, отчужденность от нес, с другой,позволяет человеку найти свой «адаптационный режим». Биоэтический дискурс и расширяющаяся практика эвтаназии проблематизируют и тему смерти и сё достоинство. О побочных последствиях влияния биотехнологий на целостность, идентичность человека, невозможности сохранения позитивной идентичности, и тем самым границ достоинства в эссе «Прозрачность зла» размышляет Ж. Бодрийяр. Сама мысль о клонировании может порождаться импульсом смерти, полагает философ. «Клонирование -это бесконечное размножение людей черенками, при том, что каждая клетка индивидуального организма может стать матрицей для идентичного индивида..... Мечта о бесконечном воспроизведении своих точных копийблизнецов, призванном заменить половое размножение, которое несет в себе идею смерти. Клеточная мечта о размножении делением, наиболее чистой форме рождения, позволяющей обходиться без партнера и идти от подобного к подобному, -многоклеточная утопия, сводящая благодаря генетике сложные организмы к простейшим одноклеточным. Не импульс ли смерти подталкивает существа, наделенные половыми признаками, к формам размножения, предшествовавшим половому? (Разве эта форма размножения делением, это воспроизводство и быстрый рост 96 |