|
35 тельно, если этническое самосознание прежде всего автостереотип, то этническое сознание к представлению о собственном этносе добавляет и «образ» других этносов, т.е. гетеростереотип. Без самосознания этнической общности просто не существует, поэтому именно самосознание, а не сознание, следует рассматривать в качестве отличительной черты этноса. Если самосознание отдельного этнофора наряду с фиксацией своей национальной принадлежности включает осознание человеком своих действий, чувств, мотивов поведения, оценок и самооценок, то самоосознание общности (народа, нации) выражается, главным образом, в представлении об определенной идентичности всех ее членов и существует в объективированных формах общественного сознания: в языке, нормах и ценностях, ритуалах и в произведениях народной культуры. Вместе с тем, национальное самосознание есть «двуединый процесс отражения реальности». Действительно, как на уровне личности, так и общности суждения о свойствах своего народа непременно соотносятся с представлением о характерных чертах других этнических образований и их членов, причем, как правило, эти представления эмоционально окрашены, имеют оценочную природу. Именно этнические чувства, не до конца осознанные, лежат в основе этнической комплиментарности (образ «мы» и «они» предполагает не только фиксацию различения, но и оценку «не-нас» по сравнению с «нами»). Внешним выражением этнического самосознания высгупает этноним, который свидетельствует об осознании членами данной общности своей идентичности. Впрочем, его не следует абсолютизировать. Ибо этноним крупного народа нередко переносится на представителей малочисленных народов: так, в частности, всех «советских» за рубежом |
15 странение несмотря на известный разнобой в его использовании: психологи предпочитают говорить об “этническом сознании”, социологи и политологи о “национальном”. Что касается соотношения терминов “сознание” и “самосознание”, то первое есть знание о другом, второе знание о самом себе, следовательно, если этническое самосознание прежде всего автостереотип, то этническое сознание к представлению о собственном этносе добавляет и “образ” других этносов, т.е. гетеростереотип [11]. Без самосознания этнической общности просто не существует, поэтому именно самосознание, а не сознание, следует рассматривать в качестве отличительной черты этноса. Если самосознание отдельного этнофора наряду с фиксацией своей национальной принадлежности включает осознание человеком своих действий, чувств, мотивов поведения, оценок и самооценок, то самоосознание общности (народа, нации) выражается, главным образом, в представлении об определенной идентичности всех ее членов и существует в объективированных формах общественного сознания: в языке, нормах и ценностях, ритуалах и в произведениях народной культуры. Вместе с тем, национальное самосознание есть “двуединый процесс отражения реальности” [12]. Действительно, как на уровне личности, так и общности, суждения о свойствах своего народа непременно соотносятся с представлением о характерных чертах других этнических образований и их членов, причем, как правило, эти представления эмоционально окрашены и имеют оценочную природу. Именно этнические чувства, не до конца осознанные, лежат в основе этнической комплиментарное™ (образ “мы” и “они” предполагает не только фиксацию различения, но и оценку “не-нас” по сравнению с “нами”). Внешним выражением этнического самосознания выступает этноним, который свидетельствует об осознании членами данной общности 16 своей идентичности. Впрочем его не следует абсолютизировать. Ибо этноним крупного народа нередко переносится на представителей малочисленных народов: так, в частности, всех “советских” за рубежом обычно называли русскими, даже если они были грузинами или молдаванами. Этническая самоидентификация носит во многом ситуативный характер и может быть обусловлена конкретными политическими реалиями человек невольно идентифицирует себя с тем народом, среди представителей которого он испытывает больший социально-психологический комфорт, приобретает более высокий этнический статус. Так в СССР, по данным социологических исследований, дети от смешанных браков, если один из родителей был русским, чаще всего считали себя тоже русскими и по анкетным данным, и по психологическому самоощущению. После распада СССР ситуация изменилась: в постсоветских государствах дети от смешанных браков русских с представителями титульной национальности чаще всего склонны идентифицировать себя по тому из родителей, кто принадлежит к национальному большинству (титульному народу). Сегодня в России начинает формироваться тенденция: в случае происхождения от гетерогенного брака фиксировать свою принадлежность в этнониме “россиянин”, что косвенно свидетельствует о начале общероссийского нациеобразования. Не менее наглядным, но еще более противоречивым, чем этноним и этническая самоидентификация, признаком национального самосознания является национальный характер некоторые общие черты психики, связанные с историческим и культурным единством этноса. Конечно, национальный характер не следует низводить до набора некоторых психологических свойств одной этнической единицы. Значительно отчетливее, |