рый нерефлективно придерживается исторически сложившихся и преемственно воспроизводящихся стандартов социальной организации. Так, любое общество «имеет реальные и символические события прошлого, порядок и образы которого являются ядром коллективной идентичности... определением меры и природы его социальных и культурных изменений», для них (народа) традиции становятся «не только символом непрерывности, но и определителем пределов инноваций и главным критерием их законности. А также критерием социальной активности» . Это отражает то, что в народных низах, несмотря на идущие «сверху» структурные и институциональные изменения, сохраняется нерефлективное, подсознательное следование традиционным моделям организации социальной жизни, которые считаются естественными, само собой разумеющимися, а потому приобретают характер всеобщности и универсальности. Традиции в этом плане переживаются, а не конструируются народом. Стоит отметить, что подобная консервативность народных масс защищает не конкретное историческое общество или конкретный (исторический) тип государственно-правового устройства, а прежде всего, общие принципы социального порядка и совместного сосуществования индивидов. Цель традиционной преемственности —сохранить и развить образ устроения социальной жизни, определенный порядок в миру (общине), транслируя тем самым естественный (исторически сформированный) стандарт социально-правовой и политической организации общества. Причем вслед за Э. Хобсбаумом традиции конкретного общества следует рассматривать по трем взаимосвязанным группам: —первая группа —мировоззренческая, которая символизирует и выражает социальную близость, идентичность сообщества и нации; —вторая группа —легитимизирует, обосновывает социальное и духовно-нравственное значения существующих институтов; 26Eisenstadt S.N. Tradition, Change and Modernity. N.Y., 1973. P. 51-52 |
момента. Во-первых, изменения влюбом традиционном обществе не произвольны. Трансформация институтов государственной власти задается самой традицией изнутри. Каждое общество, как отмечает С. Айзенштадт, «имеет реальные и символические события прошлого, порядок и образы которого являются ядром коллективной идентичности (традиционного общества), определением меры и природы его социальных и культурных изменений. Традиция в этом обществе служит не только символом непрерывности, но и определителем пределов инноваций и главным критерием их законности, а также критерием социальной активности» . Как видится, нельзя сводить осмысление эволюции общества и его институциональной системы как разрушение духовного, что само движение и отход от древних традиций является пагубным и разрушительным. Можно согласиться с утверждением А.Д. Градовского, который писал, что «государство, как всякое историческое явление, подчинено условиям развития, законам ф прогресса, т.е. его формы переходят от одного относительного принципа, годного для одного времени, к другому, годному для времени последующего... Государство, провозгласившее безусловную годность данных, следовательно переходящих, начал своего строя, рискует вызвать противоположные идеалы, столь же безусловные и неустойчивые. Отрицаясь от новых требований жизни, оно дает силу утопии; отказываясь от прогресса осуществляемого, оно, в конце концов, сталкивается с идеалами неосуществимыми» . Во-вторых, утверждение о том, что источником эволюции государственных институтов власти становится конфликт между этими институтами и народом, тоже чрезвычайно преувеличено. Так, например, С. Лурье анализируя истоки и проявления этого конфликта, в конечном итоге приходит к заключению, что «оппозиция русская община Российское государство оказывается на поверку неверной. Даже в своих крайних антигосударственных проявлениях русские оставались, по своей сути, государственниками»147. Для этого достаточно вспомнить Смутное время, когда государство, с его центральными органами, своим аппаратом и т.п., прекратило в принципе существовать, но было восстановлено силою народного государственного мышления, при широкой поддержки земства. При отсутствии институтов государственной власти, последняя возвращалась земским соборам, которые принимали государственно-значимые решения (определения устройства государства, приоритеты и цели его развития и т.п.), 145Цит. по: Лурье С.В. Метаморфозы традиционного сознания. С. 31. 146ГрадовскийАД. Сочинения. СПб., 2001. С. 24 25. В другом месте А.Д. Градовский отмечает, что «каждая цивилизация есть продукт положительных и отрицательных факторов. Положительные устанавливают и определяют задачу известной цивилизации; отрицательные разрушают то, что в этой организации было временного, выделяют действительно общиеначала (курсив мой —А.М.)»/Там же, С.103. 147Лурье С.В. Метаморфозы традиционного сознания. С. 143. |