спектра мнений, часто диаметрально противоположных. Вопрос о роли государства в сфере экономики решался исследователями 1920-х гг. по-разному в зависимости от того, как они представляли себе процесс построения социализма в СССР и развитие внутренних возможностей основных экономических укладов переходного периода от капитализма к социализму. Немаловажную роль в этом играли и политические установки «эпохи революционных преобразований», сформулированные в работах Ленина, Бухарина, Троцкого и др. Даже введя НЭП, партийное руководство было вынуждено лавировать между объективными требованиями экономики и идеологическими соображениями. Продолжавшиеся колебания, балансирование и отсутствие в верхах единства в определении пути экономического развития вели к противоречивости хозяйственной политики и ее раздвоенности. Однако нельзя не отметить, что сама практика экономического строительства 20-х гг. подтверждала необходимость создания его правовой базы. Разница между теоретическими подходами (идейными установками) и практическими делами в вопросах хозяйственного строительства входили в противоречие с теоретическими воззрениями партии, ее программными положениями. Очевидно, именно этим и следует объяснить факт отсутствия не только экономических разделов, но и статей, посвященных экономическим основам государственной власти, организации хозяйственной политики и т. д., как в тексте Конституции РСФСР 1918г., так и в тексте Конституции СССР 1924 г. Можно предположить, что отсутствие подобных положений в текстах законопроектов связано с проблемой регламентации понятия «собственность» в советском государстве, поскольку законодательная конструкция собственности в СССР сложилась не сразу. В 20-е гг. дискуссии по отдельным аспектам этого понятия только начинались, а термин «собственность» ассоциировался, прежде всего, с капиталистическим обществом. Характерный пример в этом смысле дает формулировка пунктов «а» и «б» ст. 3 Конституции РСФСР 1918 г. о земельном фонде, лесах, недрах и т. д., где кон |
листических Республик»227 предложил внести в текст будущей Конституции СССР раздел, посвященный организации экономической политики и основам хозяйственной жизни, на которых должен базироваться политический строй Союза ССР. По вопросам о роли государства в экономической сфере и об экономической основе государственной власти, даже при самом беглом рассмотрении работ исследователей 1920-х гг., можно констатировать наличие широкого спектра мнений, часто диаметрально противоположных. Вопрос о роли государства в сфере экономики решался исследователями 1920-х гг. по-разному в зависимости от того, как они представляли себе процесс построения социализма в СССР и развитие внутренних возможностей основных экономических укладов переходного периода от капитализма к социализму. Немаловажную роль в этом играли и политические установки «эпохи революционных преобразований», сформулированные в работах Ленина, Бухарина, Троцкого и др. Даже введя НЭП, партийное руководство было вынуждено лавировать между объективными требованиями экономики и идеологическими соображениями. Продолжавшиеся колебания, балансирование и отсутствие в верхах единства в определении пути экономического развития вели к противоречивости хозяйственной политики и ее раздвоенности. Однако нельзя не отметить, что сама практика экономического строительства 20-х гг. подтверждала необходимость создания его правовой базы. Разница между теоретическими подходами (идейными установками) и практическими делами в вопросах хозяйственного строительства входили в противоречие 227 Магеровский Д А. Союз Советских Социалистических Республик // Советское право М., Пг. 1923. № 1-4. С. 3-19. с теоретическими воззрениями партии, ее программными положениями. Очевидно, именно этим и следует объяснить факт отсутствия не только экономических разделов, но и статей, посвященных экономическим основам государственной власти, организации хозяйственной политики и т. д., как в тексте Конституции РСФСР 1918 г., так и в тексте Конституции СССР 1924 г. Можно предположить, что отсутствие подобных положений в текстах законопроектов связано с проблемой регламентации понятия «собственность» в советском государстве, поскольку законодательная конструкция собственности в СССР сложилась не сразу. В 20-е гг. дискуссии по отдельным аспектам этого понятия только начинались, а термин «собственность» ассоциировался, прежде всего, с капиталистическим обществом. Характерный пример в этом смысле дает формулировка пунктов «а» и «б» ст. 3 Конституции РСФСР 1918 г. о земельном фонде, лесах, недрах и т. д., где констатируется их общенародное, национальное достояние, без использования понятия «собственность», в то время как по вопросу о банках заявляется их переход в «собственность рабоче-крестьянского государства». В связи с этим определенный интерес представляет изданная в 1928 г. работа А. Малицкого «Советская Конституция». Автор выделяет три вида собственности в СССР: государственную, как «нормальный вид собственности в условиях советской государственности»: кооперативную, как «вид собственности, которому покровительствует советское государство»; частную -«вид собственности, допускаемый исключительно в целях развития производительных сил страны и лишь терпимый государством».228Ана228Малицкий А. Советская Конституция. Харьков, 1928. С. 40-42. |