го самого Собрания, о необходимости которого сами большевики говорили на протяжении многих лет. Перед большевиками на первых порах встала чрезвычайно трудная задача. Старых законов они признавать не могли, а создать новые было очень непросто. «Допустим, что мы будем работать быстрее, чем французская революция, гражданский кодекс которой вышел в светлиш ь через 10 лет после революции, писал в те годы выдающийся юрист П.И. Стучка, все-таки пройдут месяцы, пока не будут написаны новые законы. Вдобавок взаимоотношения людей в переходное время не отличаются постоянством, и говорить о закреплении на письме права переходного момента можно только со значительными оговорками».94 Весьма сложны были и общественные отношения в первые годы после октября 1917 года в России. Частная собственность на средства производства была отменена, но при этом само производство с огромным трудом перестраивалось на новый лад, сократившись до предела. В сфере же обмена попытки полной национализации проходили неудачно параллельно существовала громадная спекулятивная система. В идеологии властвовало буржуазное «естественное» право. От его влияния народ освобождался очень медленно, причем не столько благодаря, сколько вопреки воле своей «юридической» мысли.9 В праве в условиях непримиримых противоречий между старым и новым возможность преемственности была ограничена. Хотя она и имела место в процессуальных отраслях, а также при наличии частной собственности и многоукладности экономики в некоторых гражданско-правовых институ94 Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964. С. 264-265. 95 Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964. С. 127. |
Наиболее знаменательным и определяющим событием, подтверждающим приведенное выше мнение, стал роспуск Учредительного Собрания, того самого Собрания, о необходимости которого сами большевики говорили на протяжении многих лет. Перед большевиками на первых порах встала чрезвычайно трудная задача. Старых законов они признавать не могли, а создать новые было очень непросто. «Допустим, что мы будем работать быстрее, чем французская революция, гражданский кодекс которой вышел в свет лишь через 10 лет после революции, писал в те годы выдающийся юрист П.И. Стучка, все-таки пройдут месяцы, пока не будут написаны новые законы. Вдобавок взаимоотношения людей в переходное время не отличаются постоянством, и говорить о закреплении на письме права переходного момента можно только со значительными оговорками»1. Весьма сложны были и общественные отношения в первые годы после октября 1917 года в России. Частная собственность на средства производства была отменена, но при этом само производство с огромным трудом перестраивалось на новый лад, сократившись до предела. В сфере же обмена попытки полной национализации проходили неудачно —параллельно существовала громадная спекулятивная система. В идеологии властвовало буржуазное «естественное» право. От его влияния народ освобождался очень медленно, причем не столько благодаря, сколько вопреки воле своей «юридической» мысли2. В праве в условиях непримиримых противоречий между старым и новым возможность преемственности была ограничена. Хотя она и имела место в процессуальных отраслях, а также при наличии частной собственно46 1Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964.-С.264 -265. 2Там же. С. 127. заботы о защите Конституции или попытка предупредить захват власти одной партией большевиками? К сожалению, определенного ответа дать невозможно, поскольку источники не содержат каких-либо комментариев этих положений. В этом случае несомненно одно, что сложнейшая внутриполитическая ситуация накладывала свой отпечаток. В целом же, для проекта максималистов характерна непоследовательность и скоропалительность выводов. Представители большевиков обращали внимание на разные аспекты проблемы прав человека в России. Один из главных разработчиков Конституции М.А. Рейснер высказал мысль, что «в социалистическом государстве не может быть индивидуального права, то есть прав личности, допустимы лишь коллективные права союзов, общественных объединений». С точки зрения М.А. Рейснсра, права личности «это пережиток старого, с которым надо покончить»1 . По словам одного из первых исследователей первой советской Конституции А.Л. Малицкого, в Советской Республике носителем прав являлся «не индивид, не личность, а государство, оно же и являлось источником прав отдельных личностей»2. Нарком юстиции П.И. Стучка считал, что Конституция РСФСР 1918 года была «Конституцией гражданской войны», где речь шла «лишь о вольностях рабочего класса (трудящегося населения в городе и деревне)»3, т.е. обращал внимание на классовый характер прав человека. В.И. Ленин отмечал, обращаясь к вопросу о правах человека в Советской Республике, что «центр тяжести передвигается от формального 1См.: Чистяков О.И. Конституция РСФСР 1918 года. М., 1984. С. 34. 2См.: Малицкий А.Л. Советская Конститу ция. Харьков, 1924. С. 29. 3См.: Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. -Рига, 1964.С. 252. |