|
I I 116 Действительно, в настоящее время в российском обществе все отчетливее намечается тенденция обострения социального неравенства, под которой понимается усиление контраста между различными социальными группами, в результате образования класса бедных и класса богатых. Кроме того, как показывает анализ судебно-следственной практики, примерно в 10 % уголовных дел, в которых мотив назван как "внезапно возникшие личные неприязненные отношения", на самом деле имел место мотив социальной ненависти. Тем не менее, на наш взгляд, для учета социального неравенства в качестве отягчающего обстоятельства при совершении преступлений нет оснований. Иначе мы будем иметь ситуацию, когда практически все преступления, совершенные на бытовой почве, могут быть оценены по данному квалифицирующему признаку. А если мы включим данный признак в число экстремистских мотивов то большинство корыстных преступлений, совершаемых в обществе можно будет считать экстремистскими. По этой причине, мы не согласны с существованием в числе экстремистских мотивов такого, как мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Оценочность понятия "социальная группа" в уголовном праве весьма значительна, что может привести к расширительному толкованию такого понятия и, как итог, к нарушению прав и свобод субъектов уголовных правоотношений. Типичный пример, обосновывающий нашу позицию, приводится в литературе. Так, в ходе судебного разбирательства установлено, что К., вечером, возвратившись с работы в состоянии легкого алкогольного опьянения, застал дома жену в истерике по поводу того, что их соседка Д., купила норковую шубу, а у нее ничего нет, потому, что он (К.) ничего в этой жизни не достиг и загубил ее жизнь. К., пошел выяснять отношения к Д. В ходе общения с Д., на почве "внезапно возникших личных неприязненных отношений" он ее убил. Анализ материалов дела свидетельствует, что Д., занимала высокий социальный статус и относилась к другим людям в зависимости от того, какое по |
1 0 7 ва, под которой понимается усиление контраста между различными социальными группами* в результате образования класса бедных и класса богатых. Анализ судебно-следственной практики показывает, что в 10 % уголовных дел, в которых мотив назван как “внезапно возникш ие личные неприязненные отнош ения”, на самом деле имел место м отав социальной ненависти. Так, в ходе судебного разбирательства установлено, что К., вечером, возвратившись с работы в состоянии легкого алкогольного опьянения, застал дома жену в истерике по поводу того, что их соседка Д., купила норковую шубу, а у нее ничего нет, потому, что он (К.) ничего в этой жизни не достиг и загубил ее жизнь. К., пошел выяснять отношения к Д. В ходе общения с Д., на почве “внезапно возникших личных неприязненных отношений” он ее убил. Анализ материалов дела свидетельствует, что Д., занимала высокий социальный статус и относилась к другим людям в зависимости от того, какое положение они занимают, позволяя себе демонстрировать свое превосходство над всеми, кто, по ее мнению, был ниже ее. Из этого дела видно, что умысел на убийство Д. у К. возник именно вследствие испытываемого им мотива социальной ненависти, а не “на почве внезапно возникших неприязненных отношений”. Уголовный закон, признавая мотивом национальную, расовую, религиозную ненависть или вражду обстоятельством, отягчающим ответственность за умышленное убийство, не содержит указаний относительно умысла виновного. Отсутствие законодательного решения по данному вопросу вызывает различные суждения на страницах юридической литературы, но что особенно важно трудности в квалификации действий виновных. Между тем, чтобы определить понятие мотива преступления бесспорно важное значение имеет установление именно субъективной стороны преступления, ха |