|
Для распространения военно-научных знаний и для рассмотрения всех достижений в области военного знания в 1836 г. был учрежден Военноученый комитет, который имел три отделения: Генерального штаба, артиллерийское и инженерное. На содержание штата Военно-ученого комитета было выделено 47 600 рублей'. Важным событием в жизни высших военных учебных заведений стало командирование за границу одного из образованнейших в те времена генерала Н. В. Мадема, с поручением следить за ходом развития в Европе военных наук и тем способствовать развитию преподавания их в русских военно-учебных *заведениях. Результатом этой командировки стало опубликование в 1851 г. отчета под названием «Описание военно-учебных заведений Пруссии» \ В своем отчете Н.В. Мадем указал, что порядок в З^ебных заведениях Пруссии имеет некоторые отличия от системы обучения принятой в военно-учебных заведениях России. Так, в частности, он отметил, что преподаватели переходили вместе с обучающимися из класса в класс и имели возможность их лучше узнать, а соответственно более активно влиять на образ мыслей и поведение воспитанников^. Автор считает, что это были первые шаги провести такой сравнительный анализ и дать широкую информацию для всех заинтересованных лиц. В последующем такие сравнения стали постоянными и это позволяло ориентироваться в достижениях обучения в военно-учебных заведениях Запада. Позитивным было и то, что приказом по военно-учебным заведениям от 22 декабря 1850 г. было предписано директорам столичных кадетских корпусов не реже одного раза в месяц посещать другие учебные заведения с целью ознакомления и извлечения пользы для вверенных им заведений по 101 ' См.: Положение о военно-ученом комитете. СПб., 1836. С. 25. ^ См.: Мадем Н.В. Описание военно-учебных заведений Пруссии. СПб., 1851.С. 15. ^ См.: Там же. С. 16. |
Знаменательным событием этого периода было издание первой русской книги по фортификации. Суть ситуации состояла в следующем. Самым распространенным учебником по фортификации вплоть до 50-х гг. XIX в. были руководства Бусмара и Сент-Поля, написанные еще в конце XVIII столетия. Прямым протестом против этих схоластических руководств являлись учебники, написанные А.З. Теляковским (1806-1891){116}. В основу своей книги он положил национальные черты, опыт русской фортификации. Новым шагом вперед стало издание в 1840 году первых подробных программ по всем предметам обучения в военно-учебных заведениях. [78] Для распространения военно-научных знаний и для рассмотрения всех достижений в области военного знания в 1836 году был учрежден Военно-ученый комитет, который имел 3 отделения: генерального штаба, артиллерийское и инженерное. На содержание его штата было выделено 47. 600 руб{117}. Важным событием в жизни вузов стало командирование за границу одного из просвещенных тогдашних генералов Н.В. Медема (17961870) с поручением «следить за ходом усовершенствования в Европе военных наук и тем способствовать развитию преподавания их в русских военно-учебных заведениях»{118}. Результатом этой командировки явился отчет под названием «Описание военно-учебных заведений Пруссии» (1851 г. ) . Касаясь методики обучения в прусских военно-учебных заведениях, он пишет: «Метода учения в Пруссии вообще та же самая, которая издавна принята во всей Германии, России и некоторых других государствах Европы. Существенно, она заключается в следующем: учители, в назначенные для уроков часы, занимаются преимущественно изустным, подробным изложением своего предмета и объяснением его чертежами и моделями; сверх того, время от времени, они производят испытание в том, что было пройдено»{119}. Самостоятельной работой обучающиеся занимаются вне классных занятий, отводя на это 2-3 часа времени. Специфичным для данных учебных заведений было и то, что преподаватели переходили вместе с обучающимися из класса в класс. Выгоды от такой системы виделись в том, что учителя, находясь длительное время с воспитанниками, имели возможность лучше их узнать. Во-вторых, нравственная связь между ними становилась теснее и прочнее, что позволяло учительскому составу более активно влиять на образ мыслей и поведение воспитанников. В-третьих, при изложении разных [79] частей военной науки одним преподавателем, в определенной степени достигалась последовательность и единство преподавания. Н.В. Медем в отчете указывает, что выгоды, изложенные в первых двух пунктах, неоспоримы, что же касается третьего момента, то он справедливо замечает, что тут имеется много аргументов против. Такая система предполагала наличие особо одаренных и всесторонне образованных преподавателей. Найти же таких в достаточном количестве не представлялось возможным. В прусских военно-учебных заведениях, отмечено в отчете, не прилагалось постоянных учебных программ. Учителю, вновь поступающему в заведение, сообщали план учебной дисциплины, дух и направление которой она должна преподаваться. На основании этих указаний, сам учитель составлял подробную программу, свободно маневрируя в содержании и методике обучения. Эти программы представлялись на утверждение начальства и почти всегда утверждались без малейшего изменения. «Такой порядок, имеющий целью доставить учителю полный простор к развитию науки соответственно его собственному взгляду, представляет и важные неудобства, а именно: в случае перемены преподавателя до окончания курса науки, изменяется часто и учебная программа», — подчеркивал Медем в отчете{120}. Специфичной оказалась и система оценки успехов в учебе воспитанников. В разных военно-учебных заведениях Пруссии за высший балл были приняты разные цифры — от 6-ти до 9-ти. С 1847 года при оценке знаний кадет стали применять так называемую «цифру важности»: каждому предмету присваивалась своя цифра важности. Так, например, по тактике эта цифра была 5, по фортификации — 4, военной топографии — 3{121}. Для системы военного образования Пруссии характерным явилось введение мер, побуждающих офицеров к самосовершен — [80] ствованию. Артиллеристы, при производстве в поручики, а инженеры при производстве в капитаны, подвергались строгим экзаменам. В пехоте и кавалерии полковые командиры обязаны были задавать ежегодно каждому подпоручику тему для военного сочинения или практическую задачу. Все сочинения и задачи должны быть окончены и представлены в срок на рассмотрение штаб-офицеров и полкового командира{122}. В воспитании особое внимание уделялось нравственному воспитанию. Вера принята за главное основание нравственного воспитания. В правилах, утвержденных королем, сказано, что преимущественнее всего должно стараться о внушении воспитанникам чувств веры и христианского образа мыслей, дабы тем сделать их на всю жизнь благочестивыми, добродетельными и верными долгу службы и чести. Средствами, употребляемыми к достижению цели нравственного воспитания, являлись следующие:. 1. Домашний порядок. Командир заведения должен заменить главу семейства и отца каждого из воспитанников и, управляя заведением в этом смысле, распространять равномерно отцовскую любовь на всех членов многочисленного семейства. 2. Преподавание наук, в особенности, преподавание закона Божия, христианского нравоучения и истории. 3. Нравственное достоинство воспитателей и учителей, долженствующих служить образцами для воспитанников. 4. Разделение воспитанников на пять нравственных классов, соответственно нравственного достоинства каждого. С переходом в высшие классы, воспитанники приобретают разные преимущества относительно производства в ефрейторы, унтер-офицеры, отпуска со двора, посещения театра и т. п. 5. Поощрения и награждения. Они заключаются: в одобрении и похвале воспитанника со стороны воспитателей; отпуск их со двора; перевод в высший нравственный класс, наконец, в производстве в ефрейторы, унтер-офицеры. [81] 6. Наказания. Они состоят, в следующем: словесное замечание; легкие взыскания за нарушения порядка; принужденные занятия в часы, предназначенные для отдыха; неувольнение со двора; лишение обеда; арест комнатный, т.е. воспрещение отлучаться из своей жилой комнаты; арест при роте (в особой комнате) ; арест при заведении, или карцер; перевод из высшего в низший нравственный класс разжалование из унтер-офицеров, старших или ефрейторов; исключение из заведения. Телесные наказания допускаются лишь по отношении к воспитанникам, не достигшим 14-летнего возраста, в крайних случаях за низкие поступки{123}. Как видно из отчета Н. В. Медема, порядок в учебных заведений Пруссии имел некоторое отличие от системы обучения в военно-учебных заведениях России. Надо думать, что это были первые попытки провести такой сравнительный анализ и дать широкую информацию для всех заинтересованных лиц. В последующем такие сравнения стали постоянными и это позволяло ориентироваться в достижениях педагогики военноучебных заведений Запада. Позитивно и то, что приказом по военно-учебным заведениям от 22 декабря 1850 года было предписано директорам столичных кадетских корпусов не реже одного раза в месяц посещать другие учебные заведения с целью ознакомления и извлечения пользы для вверенных им заведений по вопросам образования кадет{124}. Как бесспорное достижение изучаемого периода можно признать публикацию целого ряда военноисторических сочинений{125}. [82] Подытоживая вопрос о развитии военно-учебных заведений России в период с 1825 по 1855 гг., можно отметить как факт быстрый рост системы подготовки: офицеров. Об этом говорит следующая обобщавшая таблица{126}: Годы Перечень военно-учебных заведений Общее число 1832 Пажеский корпус, 7 кадетских корпусов, Дворянский полк 9 1854 Пажеский корпус, Школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, 19 кадетских корпусов и Дворянский полк 22 Только за последние десятилетие (1845-1854 гг.) армия получила 5563 офицера, из которых те или иные войска получили{127}: гвардейская пехота и кавалерия полевая артиллерия, инженерные войска, армия (подпоручиками) армейская пехота, кавалерия, казачьи войска линейные батальоны |