|
73 новой идентичности, которая и формируется с помощью мыслителей и художников. Обозначим, что в переходные эпохи, в состоянии хаоса искусство обособляется от культуры, воспринимающейся накануне перехода культурой омертвевшей, искусственной, направленной против стихии. Именно так и воспринимали на рубеже XIX — XX веков культуру представители философского направления, известного как «философия жизни». Суждений на эту тему можно много обнаружить в текстах как Г. Зиммеля, так и X. Ортеги-иГассета. Однако эти мыслители абсолютизировали психологию переходной эпохи, перенося ее признаки и, в том числе, отношение к культуре в такие эпохи, на историю вообще, наделяя ее вневременными, мифологическими свойствами. Подытоживая сказанное и обобщая проанализированные нами отечественные и западные исследования в данной области знания, подчеркнем следующее: 1. Поскольку переход — это всегда взрыв творческой энергии, которая длительное время накапливалась и не могла проявиться, то и распад предшествующей картины мира становится расщеплением единого взгляда на историю и актуализацией, с одной стороны, документальной регистрации физического бытия, что, например, получило отражение в фотографии и кино, а затем и телевидении, а, с другой, видением развертывания исторического времени по принципу Экклезиаста, то есть по принципу повторения или, если следовать Ф. Ницше, «вечного возвращения». Данный принцип историчности позволил преодолеть линейное время как время закономерных переходов, как череды взаимообусловленных событий. В это время происходит переосмысление истории как процесса дискретного, не |
порождает искаженное и неадекватное восприятие действительности, стирание общепринятые моральных и этических норм, дезадаптацию людей в обществе. По справедливому определению У. Адамса, «цивилизацию создает уровень развития общества, для которого характерны наличие развитой технологии, хозяйственной специализации, производство предметов роскоши, торговля на дальние расстояния, централизованное управление экономикой, социальная стратификация, города или крупные административные центры, развитые правовые институты, постоянная армия, военные ведомства, специализация вооружений, государственная форма правления, религия олимпийского или монотеистического типа, кодифицированная история, монументальная архитектура и искусство». (Boundaries of Civilizations in Space and Time. Lanham, 1987. P. 6.) Все вышеперечисленное, безусловно, требует применения глубоких, подлинно художественных приемов, которые позволяют человеку испытывать сильные чувства, эмоциональные переживания, вне контекста социального заказа или иной социокультурной ангажированности. Подытоживая вышесказанное и обобщая проанализированные нами отечественные и западные исследования в данной области знания, подчеркнем следующее: 1) феномен интереса к ритуалу имеет исторический характер и обусловлен сменой исторических этапов развития цивилизации в целом и преобразованиями и изменениями конкретных обществ во всех сферах его существования; 2) в результате современных кризисных изменений происходит деперсонификация культуры, что проявляется в постепенном исчезновении самой человеческой личности, на смену которой приходит образ материально-потребляющего субъекта, лишенного и неориентированного на какие-либо духовные и этические ценности; 3) особую остроту современной ситуации придает то, что на смену устаревшей и невостребованной культуры не приходит иная, более гармоничная, более 97 |