|
грантов: по мере укрупнения и индустриализованное™ населенных пунктов у мигрантов усиливается ориентация на изменения. На уровне образов перцепции имеются также совпадения ценностных структур приезжего и аборигенного населения в ориентациях на взаимодействие. Причем переселенцы более настроены на взаимодействие. И поскольку от самих мигрантов в большей степени будет зависеть успешное развитие межгрупповых отношений, высокий настрой у них на взаимодействие является весьма положительным фактором. Настораживает только один факт: переоценка каждой из исследуемых групп своего вклада в налаживание и развитие нормальных отношении с представителями другой группы и недооценка этого вклада «чужой» группы. Подобное рассогласование в образах чревато возникновением конфликтов и разногласий в процессе взаимодействия. Таким образом, на основе данных анкетирования и интервью и результатов психологического измерения социокультурного своеобразия групп русского приезжего и русского постоянного населения исследуемых областей можно сделать следующие выводы: 1. У большей части исследуемых нами мигрантов (73%) имеются осознанные установки на сохранение у себя культурных заимствований от народов тех стран, в среде которых они длительное время проживали до переезда в Россию. 2. Культурные заимствования от иноэтничного окружения на прежнем месте жительства в большей степени проявляются в поведенческой бытовой сфере наших переселенцев и гораздо меньше психологической, духовной, что свидетельствует о «близости культур» контактирующих групп русских мигрантов и групп местного русского населения. 3. Имеющиеся определенные социокультурные отличия вынужденных переселенцев из стран ближнего зарубежья, обусловленные их аккультурациеи к культуре тех народов, в среде которых они проживали до переезда на историческую Родину, не будут мешать и препятствовать, а скорее всего будут помогать их адаптации к новым социокультурным условиям жизни в России. Их стремление сохранить культурные заимствования свидетельствует о том, что у них нет цели и потребности «раствориться в местной сре164 |
101 социальной структуры русского этноса в России и его локальных групп за ее пределами. Русские, не одно поколение прожившие в тесном соседстве с казахами, узбеками, азербайджанцами и другими среднеазиатскими или закавказскими народами, заимствовали от них в большей степени элементы поведенческой культуры, а именно: восточное гостеприимство, вежливость, учтивость, уважение к старшим, терпимость к чужим обычаям и обрядам, отсутствие тяги к спиртному и сквернословию. У большей части исследуемых нами мигрантов (73%) имеются осознанные установки на сохранение у себя культурных заимствований, обусловленных их аккультурацией на прежнем месте жительства. Среди тех мигрантов, кто продемонстрировал отчетливую установку на сохранение у себя культурного своеобразия и поддержание культурной идентичности, 59% проявили ярко выраженную установку на расширение и укрепление самых широких взаимоотношений с местным населением, что убедительно доказывает положение о том, что данная часть вынужденных мигрантов выбирает стратегию адаптации по типу интеграции. У 27% респондентов была выявлена установка на ассимиляцию. Они отвергают наличие у себя, каких бы то ни было, культурных заимствований и всячески стремятся к налаживанию самых тесных взаимоотношений с новым окружением. У 14% респондентов, то есть у каждого седьмого переселенца, четко проявилась установка на изоляцию от местного населения, то есть на выбор такой стратегии адаптации, как сепарация. Имеющиеся у большинства вынужденных переселенцев осознанные установки на сохранение у себя культурных заимствований от народов тех стран, в среде которых они длительное время проживали до переезда на историческую Родину, в большей степени проявляются в поведенческой, бытовой сфере жизни переселенцев и гораздо меньше — психологической, духовной, что свидетельствует о "близости культур" контактирующих групп русских мигрантов и групп местного русского населения. Этнокультурные особенности русских переселенцев из государств центральноазиатского и закавказского регионов, 112 Имеются также совпадения ценностных структур приезжего и местного населения в ориентациях на взаимодействие. При этом, опираясь на наши данные, переселенцы на уровне перцепции более настроены на взаимодействие. Поскольку от самих мигрантов в большей степени будет зависеть успешное развитие межгрупповых отношений, более высокий настрой у них на взаимодействие является весьма положительным фактором. Настораживает только один факт: переоценка каждой из исследуемых групп своего вклада в налаживание и развитие нормальных отношений с представителями другой группы и недооценка этого вклада "чужой" группы. Подобное рассогласование в образах чревато возникновением конфликтов и разногласий в процессе взаимодействия. Условия и причины, вызывающие искажение перцепции, будут более подробно и детально рассмотрены ниже в главе 8. По измерению "сильный социальный контроль — слабый социальный контроль" мигранты демонстрируют образ дисциплинированного, законопослушного, предсказуемого гражданина, возникновение которого детерминировано разными обстоятельствами, но в любом случае при взаимодействии с другими людьми имеет положительный эффект. Коренные жители чаще оценивали свою группу как своевольную и непослушную. Тем не менее, привлечение дополнительных индикаторов о наличии индивидуалистических или коллективистских установок в самосознании дает несколько иную картину: меньшее проявление у коренных русских "патерналистского" комплекса ("уважают власть", "законопослушные") компенсируется более активной поддержкой с их стороны применения авторитарных жестких мер воздействия на общую ситуацию в стране. Они больше приветствуют идеи о необходимости "восстановления порядка в стране (если надо, то с привлечением КГБ, МВД)", "укрепление оборонной мощи страны", "укрепление государственной дисциплины" и др. (р0,01). Таким образом, несмотря на имеющиеся этнокультурные особенности переселенцев, по многим параметрам у представителей исследуемых групп отмечается близость представлений, что может выступать важнейшей объективной 151 на прежнем месте жительства, где они длительное время проживали до переезда в Россию. Среди тех мигрантов, кто продемонстрировал отчетливую установку на сохранение у себя культурного своеобразия и поддержание культурной идентичности, 59% переселенцев проявили ярко выраженную установку на расширение и укрепление самых широких взаимоотношений с местным населением, что убедительно доказывает положение о том, что большая часть вынужденных мигрантов выбирает стратегию адаптации по типу интеграции. У 27% респондентов была выявлена установка на ассимиляцию. Они отвергают наличие у себя, каких бы то ни было, культурных заимствований и всячески стремятся к налаживанию самых тесных взаимоотношений с новым окружением. И, наконец, у 14% респондентов, то есть у каждого седьмого переселенца, четко проявилась установка на изоляцию от местного населения, на выбор такой стратегии адаптации, как сепарация. Имеющиеся у большинства вынужденных переселенцев осознанные установки на сохранение у себя культурных заимствований от народов тех стран, в среде которых они длительное время проживали до переезда на историческую Родину, в большей степени проявляются в поведенческой, бытовой сфере и гораздо меньше — психологической, духовной, что свидетельствует о "близости культур" контактирующих групп русских мигрантов и групп местного русского населения. Исследование культурно-ценностной основы мигрантов и коренных жителей в пределах психологической универсалии "индивидуализм-коллективизм" показало совпадение и согласованность их ориентаций на изменения, власть, группу и друг на друга. Близость самопредставлений переселенцев и коренных жителей подтверждает предположение о культурнопсихологической близости между исследуемыми группами, что, в свою очередь, выступает важнейшей объективной основой для понимания и обоюдного согласия, развития интеграционных тенденций между двумя группами русского этноса. Исследование роли социально-демографических факторов выявило неоднозначное их влияние на успешность процесса |