Проверяемый текст
Бурдуковская Людмила Петровна. Информационная культура и коммуникация (Диссертация 2004)
[стр. 114]

114 объективно обусловленный, всесторонний и необратимый процесс «массовизации» мира.
В плане социальной стратификации постиндустриальные тенденции нового, сетевого периода предполагают доминирующую роль не технократии, а меритократии (оценка человека по его способностям и заслугам), критерии
элитарности данного слоя заключаются в когнитивных и креативных показателях, в возникновении нового «информационного» социального расслоения.
Теоретически логичные и практически обоснованные рассуждения О.
Тоффлера о
не действенности административного ресурса в условиях «коттеджной цивилизации»5:>, как нам кажется, не соответствуют реалиям современного социума и относятся к области футурологии, что свидетельствует о стадии становления, о первичных проявлениях общества нового информационного порядка.
На наш взгляд, преждевременно говорить об утрате смысловой значимости категории «массовость» при характеристике современного общества.
Массовое общество, зародившееся в эпоху индустриализма, не исчерпывает себя, а трансформируется, обретая, казалось бы, противоположные характеристики «демассификации».
Хотя, по мнению А.
Ситникова и М.
Гундарина, «культура общества постиндустриального, строго говоря, не может быть названамассовой вследствие того, что другие части терминологической оппозиции («высокая», «штучная», «элитарная» и т.п.) в качестве характеристик современной культуры фактически неприменимы»
'6.
Данное утверждение, как нам кажется, является хорошим аргументом в защиту противоположного тезиса, а именно: сохранения «массовости» культуры и социокультурных коммуникаций, ибо отсутствие
155 156 155 Тоффлср Э.
Метаморфозы власти.
Перевод:
В.В.Белокоскова и др.
М., 2002, 669с; Тоффлер Э.
Третья волна.
М.:
АСТ, 1999.
С.
298-308 156 Ситников А., Гундарин М.
Победа без победителей.
Очерки теории прагматических коммуникаций.
М.: Имидж-Контакт, 2003.-С.90.
[стр. 71]

множество, образовавшееся в результате унифицирующего воздействия машинной техники, бюрократизма и «сверхорганизоваиности»; неорганизованное множество, безынициативная, апатичная часть общества; толпа, охваченная «стадными» инстинктами и интересами.
Признавая, что массовое общество не является абсолютно гармоничным, многие теорегики отмечают его стратификационную неоднородность, например, Э.
Шилз, анализируя ценностную систему, подчеркивает, что специфику «центральной зоны культуры»1 определяют решения высококвалифицированной элиты.
Аналогично этому Г.
Блумер определяет массовое общество как «гетерогенное и индустриальное, предоставляющее каждому неограниченный доступ ко всем сферам публичной жизни и причащающее каждого к вечно меняющемуся миру».
Исходя из этого тезиса, ученый делает вывод о необходимости «в корне изменить всю систему социологических понятий и приспособить их к тому социальному порядку, который мы находим в массовом обществе»1 2.
Субъективные оценки и исследовательские тенденции не влияют на объективно обусловленный, всесторонний и необратимый процесс «массовизации» мира.
Увеличение «объема массы» в «историческом действии» служит катализатором «патологической нормальности» (Э.
Фромм)3 современного социума, т.е.
способствует нарушению «субординации» между основными социальными стратами.
Поэтому, согласно классическому определению У.Корнхаузера, «общество является массовым в той степени, в которой элиты и не-элиты...
прямо открыты для взаимного проникновения»4.
В плане социальной стратификации постиндустриальные тенденции нового, сетевого периода предполагают доминирующую роль не технократии, а меритократии (оценка человека по его способностям и заслугам), критерии
1 Шилз Э.
Центральная зона культу риЪтф7/е1Кпор$уЬо1о8у.шгск1 ти^тдуЛгосЛпо^сспО'аЦопс.Ьип 2Цнт.по: Американская социологическая мысль: Тексты / под рсд.
В.
И.
Добрснькова.
М.: Изд-во МГУ, 1994.
496 с.
Ьпр://\\л\лу.реор1с.ппоу.ш/\о1коу7(1с5си11/са1Г1Ыс.Ьст1 3 Фромм Э.
Бегство от свободы.
Глава 5.
Механизмы «Бегства».
Ьпр://\\л\'\у.саГГс1пс.гиЪ«Ы/&отпг'сЬр15.Ьт1 4 Цнт.по: Массовизация общества Ь1Ч>://по<1агс1}т.паго(1 пь'лерго2а'$сЬо!ааг1у/та$$оу1га1$1а Ьтт 71

[стр.,72]

элитарности данного слоя заключаются в когнитивных и креативных показателях, в возникновении нового «информационного» социального расслоения.
Теоретически логичные и практически обоснованные рассуждения О.
Тоффлера о
нс действенности административного ресурса в условиях «коттеджной цивилизации»1, как нам кажется, не соответствуют реалиям современного социума и относятся к области футурологии, что свидетельствует о стадии становления, о первичных проявлениях общества нового информационного порядка.
На наш взгляд, преждевременно говорить об утрате смысловой значимости категории «массовость» при характеристике современного общества.
Массовое общество, зародившееся в эпоху индустриализма, не исчерпывает себя, а трансформируется, обретая, казалось бы, противоположные характеристики «демассификации».
Хотя, по мнению А.
Ситникова и М.
Гундарина, «культура общества постиндустриального, строго говоря, не может быть названа массовой вследствие того, что другие части терминологической оппозиции («высокая», «штучная», «элитарная» и т.п.) в качестве характеристик современной культуры фактически неприменимы»2.

Данное утверждение, как нам кажется, является хорошим аргументом в защиту противоположного тезиса, а именно: сохранения «массовости» культуры и социокультурных коммуникаций, ибо отсутствие
строгого разграничения свидетельствует о взаимопроникновении социокультурных сегментов, о всеобщности, тотальности.
«Массификация» информационного общества приобретает завуалированные черты, выражаясь в форме «демассификации» на уровне повседневности через индивидуальный выбор информации, при ее глобальном, массовом потоке, обусловленном доступом к информационным сетям (отсюда кризис социального контроля).
Исходя из этих рассуждений, продуктом информационной цивилизации, по определению В.Д.
Попова, является «постнеклассический вид толпы», 1 Тоффлер Э.
Метаморфозы власти .ПереводВ
В.Белокоскова и др.
М, 2002, 669с.; Тоффлер Э.
Третья волна.
М:
ЛСТ, 1999.
С.
298-303.
7Огпшков Л., Гуидарин М.
Победа без победителей.
Очерки теории прагматических коммуникаций.
М.: Имидж-Контакт, 2003.-С.90.

72

[Back]