Проверяемый текст
Климова Людмила Евгеньевна. Массовая культура и личность (Диссертация 2005)
[стр. 138]

неотвратимо, «прохладные» ТВ-медия врываются в нашу жизнь и фрагментируют её плавное течение на отрезки от одной серии до другой.
Но это лишь один аспект серийной сущности телевидения, связанный с его индивидуальным влиянием.
Существует другая сторона серийности, в которой фиксируется социальное воздействие.
В «Критике диалектического
разума» Жан Поль Сартр ввел понятие «серийная культура» для обозначения специфики социального бытия под всепроникающим влиянием масс-медиа.
Оси, на которые нанизаны серийные передачи, вовлекают в свой оборот определенные группы населения, создавая определенного рода» социальные общности, то, что принято называть аудиториями.
Люди, реально не покидая кресла у своего телевизора, виртуально объединяются с такими же как они поклонниками просматриваемого сериала, тем самым общество распадается на аудитории, некие «серийные единства», то что Сартр назвал «серийная культура
раг ехсеПепсе».
Такое объединение не что иное как «ложная социальность», несмотря на свою обширность.
Рассмотрев фрагментарность в ее различных ипостасях, мы выделим еще один признак телевидения интертекстуальность.
Понятие интертекстуальности, введенное в 1967 году Ю.
Кристевой и ставшее впоследствии одной из основных топик постмодернизма имеет ряд
188 значений .
В узком смысле интертекстуальность означает включение одного текста в другой, но в практике постмодернизма этот термин получил более пространное толкование.
Интертекстуальность,,
понимаемая в широком смысле, означает размытие границ текста, в результате чего он лишается законченности и закрытости, становится внутренне неоднородным и множественным.
То есть интертекст
эго более чем сумма текстов это культурно-исторические коды, способы передачи и восприятия текстов, причем как вербального, так и невербального плана.
Именно в таком
188 188 См.: Ильин И.ГТ.
Постструктуризм.
Деконструктивизм.
Постмодернизм.
М., 2001.
С.224-226; Современное зарубежное литературоведение.
М., 1996.
С.215-221; Современный философский словарь.
М., 1996.-С.
228-229.

138
[стр. 44]

44 конечном счете, начинает определять распорядок жизни: мы стремимся успеть домой к началу любимого сериала, как запрограммированные включаем выпуски новостей в 19°°, 22°° или же в 18°° и в 21°° (в зависимости от выбранного канала-схемы), укладываемся спать, когда заканчивается вещание.
Для нас входит в привычку видеть в определенное время определенные передачи представьте себе, если в положенный час на известном канале вы вдруг не обнаружите какой-либо «неотъемлемой» программы, не правда ли, возникает ощущение, будто из вашей действительности вырвали некий фрагмент.
Так незаметно, но неотвратимо, «прохладные» ТВ-медии врываются в нашу жизнь и фрагментируют ее плавное течение на отрезки от одной серии до другой.
Но это лишь один аспект серийной сущности телевидения, связанный с его индивидуальным влиянием.
Существует другая сторона серийности, в которой фиксируется социальное воздействие.
В «Критике диалектического
разз^а» Жан Поль Сартр ввел понятие «серийная культура» для обозначения специфики социального бытия под всепроникающим влиянием масс-медий.
Оси, на которые нанизаны серийные передачи вовлекают в свой оборот определенные группы населения, создавая определенного рода социальные общности, то что принято называть аудиториями.
Люди, реально не покидая кресла у своего телевизора, виртуально объединяются с такими же как они поклонниками просматриваемого сериала, тем самым общество распадается на аудитории, некие «серийные единства», то что Сартр назвал «серийная культура
par excellence».
Такое объединение не что иное как «ложная социальность», несмотря на свою обширность.
Рассмотрев фрагментарность в ее различных ипостасях, мы выделим еще один признак телевидения интертекстуальность.
Понятие интертекстуальности, введенное в 1967 году Ю.
Кристевой и ставшее впоследствии одной из основных топик постмодернизма имеет ряд
значений^ В узком смысле интертекстуальность означает включение одного текста в другой, но в практике постмодернизма этот термин получил более пространное толкование.
Интертекстуаль'
См.: Ильин И.П.
Постструктуризм.
Деконструктивизм.
Постмодернизм.
М., 2001.
С.224226; Современное зарубежное литературоведение.
М., 1996.
С.215-221; Современный философский словарь.
М., 1996.
С.
228-229.


[стр.,45]

45 ность, понимаемая в широком смысле, означает размытие границ текста, в результате чего он лишается законченности и закрытости, становится внутренне неоднородным и множественным.
То есть интертекст
это более чем сумма текстов это культурно-исторические коды, способы передачи и восприятия текстов, причем как вербального, так и невербального плана.
Именно в таком
понимании мы хотим применить категорию «интертекстуальность» для анализа телевидения.
Как и любое средство передачи информации оно работает с текстами, но последние передаются уже не столько словесно, сколько с помопцью образов.
Именно это обстоятельство позволило М.
Маклюэну в книге «Галактика Гутенберга» (1962) провозгласить, что на смену линейному способу мышления, установившемуся после изобретения печатного станка, приходит более глобальное восприятие через образы телевидения и другие электронные медиумы.
Таким образом, интертекстуальность телевидения заключается в том, что оно генерирует не линейно-вербальные тексты, а аудио-визуальные знаки, которые тоже суть тексты, но уже воспринимаемые особым, тактильным образом.
В свое время наша соотечественница Р.
Копылова заметила, что всякое коммуникативное средство несет кроме текста еш,е некое «плюс сообщение» нашему глазу, уху, нервной системе.
Подлинное содержание ТВ-канала, ТВмедиума особый способ структурирования действительности, который определяется как телевизионное мышление.
Последнее и есть не что иное как интертекстуальность, специфику, которой обуславливает конструкция телевизионного знака.
Как и все информационные технологии конца XX начала XXI века телевидение по своей сути является симулякром.
В телевизионной симуляции следует отметить один немаловажный момент, заключающийся в особенностях восприятия человеком визуального образа.
Пропущенный сквозь призму телеэкрана, он становится чем-то несоизмеримо большим по отношению к стоящей за ним сущностью.
Как отметил У.
Эко, у образов есть «платоническая сила», они преображают частные идеи в «' общие, и поэтому посредством визуальных коммуникаций легче проводить

[Back]