стыо около 9% всего населения с доходом более 1 млн. рублей на человека образовывала резерв наиболее благополучных слоев1. Нельзя забывать и о том, что резко увеличилось число людей, понесших потери от социальных преобразований. Их чувство принадлежности к средним классам было поколеблено. За период трансформации в общество с рыночной экономикой произошел процесс преобразования критериев самооценки и на первый план выдвинулось богатство как основа разделения общества на классы. Причем улучшение материального благосостояния за указанный период отмечают только 12%, 14% и 8% респондентов, а ухудшение 74%, 67% и 78%. При этом характерно, что принадлежность к властно-управленческому аппарату стоит на первом месте как критерий роста материального богатства, а занятие частным предпринимательством как фактор роста богатства указали только 6 8%. На первое место среди измерений богатства выдвинулся высокий уровень потребления, а не труда, предприимчивости и знания. Характерно, что ни один человек, занимающийся частным предпринимательством, не причисляет себя к высшему классу. Здесь, конечно, нельзя сбрасывать со счетов влияние посткоммунистической идеологии, согласно которой предприниматели относятся к среднему классу. Она широко пропагандируется СМИ и научной литературой. Чем выше уровень образования, тем большее число респондентов причисляют себя к средним классам. В общественном сознании принадлежность к высшему классу традиционно отождествляется с властно-управленческим аппаратом и профессиональными иерархиями интеллигенции. По сравнению с высшим среднее образование служит более определенным фактором классовой идентификации. Среди квалифицированных рабочих со средним образованием значительно больший процент лиц, причисляющих себя к среднему классу. 138 ' Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М., Попова И.П. Индекс уровня жизни и модель стратификации российского общества // Социологические исследования. 2004. № 6. |
164 Респонденты, давшие положительный ответ на вопрос о конфликтности классов в российском, польском и украинском обществах, полагают, что он развертывается между богатыми и бедными, работодателями и работниками, руководителями и подчиненными. При этом большинство (51%, 48%, 54%) считает, что посткоммунистические общества в данных странах по-прежнему состоят из рабочих, крестьян и интеллигенции, а меньшинство (21%, 24%, 19%) полагает возможным использовать для социальной идентификации схему "высшие средние низшие классы". Но характерно, что за период с 1991 г. по 1996 г. число людей, причисляющих себя к высшим классам, существенно не изменилось и удерживается в пределах 1-3%. За этот же период произошло резкое падение числа людей, причисляющих себя к средним классам (в России от 78% до 28%, в Польше от 76% до 48%, на Украине от 74% до 24%). Одновременно наметилась тенденция причисления себя к низшему классу (от 22% до 48%, от 21% до 43%, от 19% до 58% в каждой стране соответственно). Как интерпретировать эти социологические данные? Резко увеличилось число людей, понесших потери от социальных преобразований. Ранее чувство принадлежности к средним классам было связано с ромбоидальной структурой социалистического общества. За период его трансформации в общество с рыночной экономикой произошел процесс преобразования критериев самооценки и на первый план выдвинулось богатство как основа разделения общества на классы. Причем улучшение материального благосостояния за указанный период отмечают только 12%, 14% и 8% респондентов, а ухудшение 74%, 67% и 78%. При этом характерно, что принадлежность к властно-управленческому аппарату стоит на первом месте как критерий роста материального богатства, а на занятие частным предпринимательством как фактор роста богатства 165 указало только 6-8%. На первое место среди измерителей богатства выдвинулся высокий уровень потребления, а не труда, предприимчивости и знания. Характерно то, что ни один человек, занимающийся частным предпринимательством, не причисляет себя к высшему классу. Здесь, конечно, нельзя сбрасывать со счетов влияние посткоммунистической идеологемы, согласно которой предприниматели относятся к среднему классу. Она широко пропагандируется СМИ и научной литературой. Чем выше уровень образования, тем большее число респондентов причисляют себя к средним классам. В общественном сознании принадлежность к высшему классу традиционно отождествляется с властно-управленческим аппаратом и профессиональными иерархиями интеллигенции. По сравнению с высшим среднее образование служит более определенным фактором классовой идентификации. Среди квалифицированных рабочих со средним образованием значительно больший процент лиц, причисляющих себя к среднему классу. Оставляя в стороне проблему отношения между субъективными показателями (идентификация себя с высшим, средним или низшим классом не является социальной иерархией, а разновидностью исторически сложившейся и определенной теории общества) и объективными критериями (профессия, образование), отметим еще один аспект проблемы. В СССР и других социалистических странах элиминировалась роль частной собственности и связанной с ней той части среднего класса, которая обладала независимыми от власти средствами существования. На Западе в это же время происходил процесс развития сектора финансовых услуг, формируемый из публичных денежных средств. Главный социальный конфликт современного капитализма это конфликт между старым сред |