Проверяемый текст
Агафонов Ю.А. СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК В РОССИИ (Институциональный и нормативно-правовой аспекты) Ростов-на-Дону — 2000.
[стр. 138]

стыо около 9% всего населения с доходом более 1 млн.
рублей на человека образовывала резерв наиболее благополучных слоев1.
Нельзя забывать и о том, что резко увеличилось число людей, понесших потери от социальных преобразований.
Их чувство принадлежности к средним классам было поколеблено.
За период трансформации в общество с рыночной экономикой произошел процесс преобразования критериев самооценки и на первый план выдвинулось богатство как основа разделения общества на классы.
Причем улучшение материального благосостояния за указанный период отмечают только 12%, 14% и 8% респондентов, а ухудшение 74%, 67% и 78%.
При этом характерно, что принадлежность к властно-управленческому аппарату стоит на первом месте как критерий роста материального богатства, а
занятие частным предпринимательством как фактор роста богатства указали только 6 8%.
На первое место среди измерений богатства выдвинулся высокий уровень потребления, а не труда, предприимчивости и знания.
Характерно,
что ни один человек, занимающийся частным предпринимательством, не причисляет себя к высшему классу.
Здесь, конечно, нельзя сбрасывать со счетов влияние посткоммунистической
идеологии, согласно которой предприниматели относятся к среднему классу.
Она широко пропагандируется СМИ и научной литературой.
Чем выше уровень образования, тем большее число респондентов причисляют себя к средним классам.
В общественном сознании принадлежность к высшему классу традиционно отождествляется с властно-управленческим аппаратом и профессиональными иерархиями интеллигенции.
По сравнению с высшим среднее образование служит более определенным фактором классовой идентификации.
Среди квалифицированных рабочих со средним образованием значительно больший процент лиц, причисляющих себя к среднему классу.

138 ' Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М., Попова И.П.
Индекс уровня жизни и модель стратификации российского общества // Социологические исследования.
2004.
№ 6.
[стр. 164]

164 Респонденты, давшие положительный ответ на вопрос о конфликтности классов в российском, польском и украинском обществах, полагают, что он развертывается между богатыми и бедными, работодателями и работниками, руководителями и подчиненными.
При этом большинство (51%, 48%, 54%) считает, что посткоммунистические общества в данных странах по-прежнему состоят из рабочих, крестьян и интеллигенции, а меньшинство (21%, 24%, 19%) полагает возможным использовать для социальной идентификации схему "высшие средние низшие классы".
Но характерно, что за период с 1991 г.
по 1996 г.
число людей, причисляющих себя к высшим классам, существенно не изменилось и удерживается в пределах 1-3%.
За этот же период произошло резкое падение числа людей, причисляющих себя к средним классам (в России от 78% до 28%, в Польше от 76% до 48%, на Украине от 74% до 24%).
Одновременно наметилась тенденция причисления себя к низшему классу (от 22% до 48%, от 21% до 43%, от 19% до 58% в каждой стране соответственно).
Как интерпретировать эти социологические данные? Резко увеличилось число людей, понесших потери от социальных преобразований.
Ранее чувство принадлежности к средним классам было связано с ромбоидальной структурой социалистического общества.
За период его трансформации в общество с рыночной экономикой произошел процесс преобразования критериев самооценки и на первый план выдвинулось богатство как основа разделения общества на классы.
Причем улучшение материального благосостояния за указанный период отмечают только 12%, 14% и 8% респондентов, а ухудшение 74%, 67% и 78%.
При этом характерно, что принадлежность к властно-управленческому аппарату стоит на первом месте как критерий роста материального богатства, а
на занятие частным предпринимательством как фактор роста богатства

[стр.,165]

165 указало только 6-8%.
На первое место среди измерителей богатства выдвинулся высокий уровень потребления, а не труда, предприимчивости и знания.
Характерно
то, что ни один человек, занимающийся частным предпринимательством, не причисляет себя к высшему классу.
Здесь, конечно, нельзя сбрасывать со счетов влияние посткоммунистической
идеологемы, согласно которой предприниматели относятся к среднему классу.
Она широко пропагандируется СМИ и научной литературой.
Чем выше уровень образования, тем большее число респондентов причисляют себя к средним классам.
В общественном сознании принадлежность к высшему классу традиционно отождествляется с властно-управленческим аппаратом и профессиональными иерархиями интеллигенции.
По сравнению с высшим среднее образование служит более определенным фактором классовой идентификации.
Среди квалифицированных рабочих со средним образованием значительно больший процент лиц, причисляющих себя к среднему классу.

Оставляя в стороне проблему отношения между субъективными показателями (идентификация себя с высшим, средним или низшим классом не является социальной иерархией, а разновидностью исторически сложившейся и определенной теории общества) и объективными критериями (профессия, образование), отметим еще один аспект проблемы.
В СССР и других социалистических странах элиминировалась роль частной собственности и связанной с ней той части среднего класса, которая обладала независимыми от власти средствами существования.
На Западе в это же время происходил процесс развития сектора финансовых услуг, формируемый из публичных денежных средств.
Главный социальный конфликт современного капитализма это конфликт между старым сред

[Back]