|
английского. Альтернативой учёбе за рубежом и в узбекских вузах является обучение в ташкентских филиалах российских вузов. Только в них, по мнению экспертов, сегодня в Узбекистане можно получить полноценное высшее образование. Выпускники ташкентского филиала Российского государственного Университета нефти и газа им. И. М. Губкина заранее востребованы, поэтому их пятилетнее обучение на контрактной основе 3 миллиона сумов в год (2240 долларов) оплачивается предприятиями нефтегазовой отрасли Узбекистана. При этом 35 % студентов здесь бюджетники и учатся бесплатно. Четырехгодичная учеба в Российской экономической Академии им. Г. В. Плеханова обойдется в 2 500 долларов в год. Здесь обучение оплачивают уже сами студенты. Понятно, что обучение в этих вузах доступно лишь избранным, поскольку средние зарплаты бюджетников в Ташкенте колеблются в пределах 150-200 тысяч сумов (110-150 долларов). В существующем плане реформы образования Узбекистана ставятся неопределенные задачи, связанные с публикацией новых учебников и разработкой новых учебных программ. В то же время власти не намерены отказываться от государственной монополии на образование и не регистрируют частные высшие учебные заведения. Сегодня, несмотря на общую политику дерусификации и обшее сокращение часов, отданных на изучение русского языка, в Узбекистане невозможно получить нормальное высшее образование, если вы русский язык не знаете. Вузовские преподаватели выдают студентам списки учебной литературы на русском языке, даже тем, кто учится в национальных группах, поскольку учебной литературы на узбекском языке во многих вузах или вовсе нет, или её катастрофически не хватает. Русский язык, потеряв прежний статус и значительное число носителей, в целом проявил значительно большую устойчивость, чем это могло прогнозироваться в начале 1990-х. Хотя русский был формально уравнен с языками других нетитульных народов, сегодня в Узбекистане он остаётся 163 |
142 уборочной кампании, ежегодно отнимающей у учащихся несколько месяцев учебы. Избавиться от отправки «на хлопок»большинствуучащихсянеудается.Медицинские учреждениядействуютпонегласномураспоряжению–не освобождать подростков от сельхозработ. А уклонение от обязанностей сезонных хлопкоробов грозит юношам и девушкам отчислением из вузов, колледжей и лицеев228 . Практика принудительного и фактически бесплатного детского труда на хлопковых полях, слегка ослабленная в первые годы независимости, никуда не исчезла и лишь усиливается из года в год. Между тем законы страны запрещают труд несовершеннолетних. Можно утверждать, что вера в абсолютную прогрессивность западной системы обучения в Узбекистане со временем существенно поколебалась. Сейчас система образования в Узбекистане является источником широко распространенного чувства разочарования, которое испытывает молодежь страны. Сегодня дотации государства университетам покрывают только 38% всех затрачиваемых на обучение студентов средств. Банковские кредиты, предлагаемые для компенсации дефицита государственного финансирования, не пользуются популярностью у студентов, поскольку кредитные ставки по ним достигают 20%. В результате прием студентов в университеты в период после 1991 г. значительно сократился. Согласно докладу Всемирного банка от 2003 г., посвященного Узбекистану, прием студентов снизился с 14% (от всего количества потенциальных абитуриентов) в 1991–1992 гг. до 6,4% в 2001–2002 гг.229 Состоятельные люди, осознавая низкий уровень национальноговысшегообразования,стараютсяотправлять своих детей учиться за границу, поэтому так популярны сегодня курсы европейских языков, в частности, немецкого и английского. Альтернативой учебе за рубежом и в узбекских вузах является обучение в ташкентских филиалах российских вузов. Только в них, по мнению экспертов, сегодня в Узбекистане можно получить полноценное высшее образование. Выпускники ташкентского 143 филиала Российского государственного Университета нефти и газа им. И.М. Губкина заранее востребованы, поэтому их пятилетнее обучение на контрактной основе – 3 миллиона сумов в год (2240 долларов) – оплачивается предприятиями нефтегазовой отрасли Узбекистана. При этом 35% студентов здесь – бюджетники, и учатся бесплатно. ЧетырехгодичнаяучебавРоссийскойэкономической Академии им. Г.В. Плеханова обойдется в 2 500 долларов в год. Здесь обучение оплачивают уже сами студенты. Понятно, что обучение в этих вузах доступно лишь избранным, поскольку средние зарплаты бюджетников в Ташкенте колеблются в пределах 150–200 тысяч сумов (110–150 долларов). В существующем плане реформы образования Узбекистана ставятся неопределенные задачи, связанные с публикацией новых учебников и разработкой новых учебных программ. В то же время власти не намерены отказыватьсяотгосударственноймонополиинаобразование и не регистрируют частные высшие учебные заведения. Сегодня, несмотря на общую политику дерусификации и общее сокращение часов, отданных на изучение русского языка, в Узбекистане невозможно получить нормальное высшее образование, если вы русский язык не знаете. Вузовские преподаватели выдают студентам списки учебной литературы на русском языке, даже тем, кто учится в национальных группах, поскольку учебной литературынаузбекскомязыкевомногихвузахиливовсе нет, или ее катастрофически не хватает. Русский язык, потеряв прежний статус и значительное число носителей, в целом проявил значительно большую устойчивость, чем это могло прогнозироваться в начале 1990-х. Хотя русский был формально уравнен с языками других нетитульных народов, сегодня в Узбекистане он остается вторым, после узбекского, языком. Одна из основных причин этой устойчивости – поколенческая: в 1990-е и 2000-е годы вступили в период социальной активности те поколения, детство которых пришлось на 1970–1980-е годы, когда преподавание русского языка |