|
февраля 1922 г. Она не действовала в годы вхождения Латвии в состав СССР, но с 1992 г. ее действие было восстановлено. Согласно разделу 1 пункту 4 Конституции, государственным языком в Латвийской Республике является латышский язык. Первый латвийский Закон о языке был принят еще до распада Советского Союза в 1989 г. (в 1993 г. были приняты поправки), в котором государственная языковая политика была направлена на укрепление статуса латышского языка. Закон «О государственном языке» 1999 г. предусматривал использование исключительно латышского языка во всех органах власти, включая муниципальные, в сфере частного предпринимательства, публичной информации и при обращении в любое государственное и муниципальное учреждение даже в местах компактного проживания русскоязычного населения. Согласно статье 5 данного закона, все языки, кроме латышского и ливского, считаются иностранными. Поэтому с момента вступления закона в силу в 2000 г. государственные учреждения не принимают документы и заявления на русском языке, а также не предоставляют на русском языке информацию, за исключением особо оговоренных случаев. Существуют также ограничения на использование языков в частной сфере: так, в публичной информации тексты на латышском языке должны быть по форме и содержанию не меньше, чем на любом другом. Правда, тот же Закон «О государственном языке» расширил возможность проведения мероприятий без перевода на латышский язык. Закон (статья 18) предусматривает, что все названия местностей, названия улиц и другие топографические указатели должны быть только на государственном языке (с немногими исключениями для ливского языка). Даже тс названия местностей, которые в восточной Латвии исторически появились па русском или белорусском языке (например, Малиновка или Крюки), на топографических указателях могут быть указаны только на латышском языке. Серьёзные проблемы для русскоязычного населения страны создаёт требование закона (статья 19) о воспроизведении имён собственных 332 |
311 «спальный». Такое разделение связано с тем, что, вопервых, на крупных промышленных предприятиях эстонской столицы всегда было занято преимущественно русскоязычное население, что предопределило и национальный состав жителей промышленного района. Во-вторых, для титульного населения страны характерен болеевысокийматериальныйуровень,которыйпозволяет проживать в престижных и дорогих районах. Кроме того, сложившаяся двухобщинность Таллинна обусловлена и значительной этнокультурной дистанцией между русскими и эстонцами385 . Какпоказываютрезультатысоциологическогоисследования, проведенного в 2006 г., русскоязычное население Эстонии сохраняет родной язык в семье. 88% респондентов общаются на русском языке, 7% – на титульном, остальные – и на русском, и на титульном. Русский язык также сохраняется и у младшего поколения – 97% респондентов ответили, что их дети в полной мере владеют русским языком386 . Вместе с тем, по мнению профессора Тартуского университета Ирины Кюльмоя, «русский эстонский» язык сильно меняется: в него вкрапляется множество эстонских слов, неоправданно часто употребляются слова «тогда» и «теперь», кальки, меняется построение фраз387 . Принципиально изменилась (с советских времен) нормативно-правовая база функционирования русского языка в странах Прибалтики. В Латвии русскому языку официально присвоен статус иностранного языка. ДействующаяКонституциястраныбылапринята Латвийским Учредительным Собранием 15 февраля 1922 г. Она не действовала в годы вхождения Латвии в состав СССР, но с 1992 г. ее действие было восстановлено. Согласно разделу 1 пункту 4 Конституции, государственным языком в Латвийской Республике является латышский язык. Первый латвийский Закон о языке был принят еще до распада Советского Союза – в 1989 г. (в 1993 г. были приняты поправки), в котором государственная языковая политика была направлена на укрепление статуса латышского языка. Закон «О государственном языке» 1999 г. 312 предусматривал использование исключительно латышскогоязыкавовсехорганахвласти,включаямуниципальные, в сфере частного предпринимательства, публичной информации и при обращении в любое государственное и муниципальное учреждение, даже в местах компактного проживания русскоязычного населения. Согласно статье 5 данного закона, все языки, кроме латышского и ливского, считаются иностранными. Поэтому с момента вступления закона в силу в 2000 г. государственные учреждения не принимают документы и заявления на русском языке, а также не предоставляют на русском языке информацию, за исключением особо оговоренных случаев. Существуют также ограничения на использование языков в частной сфере: так, в публичной информации тексты на латышском языке должны быть по форме и содержанию не меньше, чем на любом другом. Правда, тот же Закон «О государственном языке» расширил возможность проведения мероприятий без перевода на латышский язык. Закон (статья 18) предусматривает, что все названия местностей, названия улиц и другие топографические указателидолжныбытьтольконагосударственномязыке (с немногими исключениями для ливского языка). Даже те названия местностей, которые в восточной Латвии исторически появились на русском или белорусском языке (например, Малиновка или Крюки) на топографических указателях могут быть указаны только на латышском языке. Серьезные проблемы для русскоязычного населения страны создает требование закона (статья 19) о воспроизведенииименсобственныхисключительновсоответствии с традициями латышского языка, что касается и записей в паспорте или свидетельстве о рождении. Многолетние попытки оспорить конкретные случаи искажения имен и фамилий в латвийских судах (вплоть до конституционного) и в Европейском суде по правам человека в течение многих лет были неудачными. И только в 2010 г. нынешний и бывший сопредседатели Латвийского комитета по правам человека – Алексей Димитров и Леонид Райх |