|
для человека формы счастья «приобретение велосипеда», «рождение сына», «женитьба» подавались как результат усилий и заслуг социалистической системы. Газета писала: «покупка костюма за 180 рублей рабочим человеком возможна лишь в советской стране»26. Более нормальным казались такие представления о счастье, как «участие в стахановском движении» и «разоблачении классового врага». Об этом свидетельствовалиданные газетного опроса, проведенного через годв январе 1936г.27 К тому же традиционно народ жертвовал личными интересами во имя созидания и укреплениягосударства, выступавшего не только как принцип организации, но и как идеал, нравственная ценность. Все это побуждало большую часть народа осознанно идти на лишения ради создания мощной индустриальной державы, способной отстоять независимость Отечества. Призывы к мобилизации основывались не столько на принуждении, сколько на искреннем, благородном порыве строителей нового общества. Люди жили с несомненным ощущением историзма времени, перемены были стремительны, радикальны и беспрецедентны. «...Сейчас подняты наверх и могут легче проявляться новые социальные и интеллектуальные силы народныхмасс. А это силы большие и здоровые», отмечал в письме сыну осенью 1936 г. ученый и общественныйдеятель В.И. Вернадский28. Были ликвидированы резкое имущественное неравенство, безработица (нараставшая на протяжении всех 20-х гт.), у представителей трудовых слоев появилась реальная возможность «выйти в люди»: стать крупным военачальником, ученым, партийным работником и т.д. Стали доступны каждому такие социальные достижения как бесплатное образование (вплоть до аспирантуры, причем с обеспечением стипендиями, общежитиями, вузовскими библиотеками, спортзалами и т. п.), бесплатное медицинское обслуживание, недорогие лекарства (ассортимент которых, естественно, зависел от успехов фармакологии и экономического положения страны), 26Комсомольская правда. -1935. -1 января.. 27Там же.2 февраля. 28Сорокина, М.Ю. Русская научная элита и советский тоталитаризм (очень субъективные заметки)/ М.Ю. Сорокина // Личность и власть в истории России XIX XX вв. Материалы научной конференции. СПб., 1997. С. 249. 77 |
вторых, принесение реальных ценностей настоящего в жертву будущему. Амбициозные исторические перспективы, желание обогнать время способствовали возникновению особого исторического сознания, для которого прошлое и настоящее не имело самостоятельной ценности. Официальная пропаганда неустанно объявляла мыслимые и немыслимые планы быстроисполнимыми, не оставляя людям ни тени сомнения. Во второй половине 30-х гг., когда была провозглашена победа социализма, восторг перед будущим сменился восторгом перед настоящим. Объекгивной причиной этого было достижение определенного социального прогресса. В предвоенные пятилетки было построено и реконструировано 9000 крупных промышленных предприятий общесоюзного значения, расширен, во многом создан заново весь комплекс машиностроения, химической, оборонной промышленностей, появились новые отрасли авиационная, автомобильная, тракторная и другие. СССР оказался в ряду индустриальных государств, став одной из 3 4 стран, способных производить любой вид промышленной продукции, доступной в то время человечеству. Перед Второй мировой войной наша страна заняла второе место в мире по промышленному производству. Высокий жизненный тонус, бурный созидательный энтузиазм длительное время поддерживался благодаря пробужденному чувству хозяина, освобожденного труда на себя и своих детей, ради будущего страны. Грандиозность планов оказывала мощное стимулирующее воздействие на рабочих, народ получил явную перспективу строительства нового общества на базе индустриализации. Частью российского менталитета на протяжении столетий была сосредоточенность на высших идеалах, готовность терпеть лишения ради более светлого будущего, надежда на возможность пробиться в него. К тому же традиционно народ жертвовал личными интересами во имя созидания и укрепления государства, выступавшего не только как принцип организации, но и как идеал, нравственная ценность. Все это побуждало большую часть народа осознанно идти на лишения ради создания мощной индустриальной державы, 27 способной отстоять независимость Отечества. Призывы к мобилизации основывались не столько на принуждении, сколько на искреннем, благородном порыве строителей нового общества. Люди жили с несомненным ощущением историзма времени, перемены были стремительны, радикальны и беспрецедентны. «...Сейчас подняты наверх и могут легче проявляться новые социальные и интеллектуальные силы народных масс. А это силы большие и здоровые», отмечал в письме сыну осенью 1936 г. ученый и общественный деятель В.И. Вернадский1\ Были ликвидированы резкое имущественное неравенство, безработица (нарастав»гая на протяжении веек 20-х гг.), у представителей трудовых слоев появилась реальная возможность «выйти в люди»: стать крупным военачальником, ученым, партийным работником и т.д. О перспективах социального роста говорил, в частности, ILC. Хрущев, выступая 6 октября 1937 г. перед колхозниками Московской области: «Дети [крестьян] могут стать инженерами, врачами, бригадирами лучшими людьми в нашей стране. Все возможности предоставлены ... для людей честно... желающих приложить свой труд»12. Стали доступны каждому такие социальные достижения как бесплатное образование (вплоть до аспирантуры, причем с обеспечением стипендиями, общежитиями, вузовскими библиотеками, спортзалами и т. п.), бесплатное медицинское обслуживание, недорогие лекарства (ассортимент которых, естественно, зависел от успехов фармакологии и экономического положения страны), предоставление скромного, но практически бесплатного жилья. Все это создавало уверенность в завтрашнем дне, импонировало народному сознанию, было для большинства наглядно и убедительно. 28 1 1 Цит. по: Сорокина М.Ю. Русская научная элита и советский тоталитаризм (очень субъективные заметки) Н Личность и власть в историк России Х!Х XX вв. Материалы научной конференции. СПб., 1997. С. 249. 12ЦГАМО. Ф. 2157. On. 1. Д. 1674. Л. 4. |