Проверяемый текст
Родионова, Ирина Витальевна; Механизмы формирования патриотического сознания населения в 1930-е гг. (Диссертация 2004)
[стр. 78]

предоставление скромного, но практически бесплатного жилья.
Все это создавало уверенность в завтрашнем дне, импонировало народному сознанию, было для большинстванагляднои убедительно.

Самая устойчивая эмоциональная доминанта 30-х гг.
социальный оптимизм, Бурная история России 20-х гг.
во многом предопределила ожидание гармонии и покоя.
Победа в Гражданской войне, разгром интервентов, которые были сильнее и опытнее революционного лагеря, внушали уверенность в возможности достижения поставленных целей и в будущем, невзирая ни на какие препятствия.

«Наша страна будет самой богатой, самой счастливой и самой замечательной страной, говорил А.
Жданов на встрече со стахановцами, Это в наших руках, ибо у нас есть и партия, и стахановцы.
А с такими двумя силами мы в первую очень короткий срок догоним и обгоним Европу и Америку во всех отношениях»29.
Эйфория успеха порождала уверенность в способности советских людей преодолеть любые трудности и осуществить задуманные проекты.
Это отношение нашло отражение в знаменитых сталинских словах: «Нет таких крепостей, которых бы не могли взять коммунисты».
Бесспорно, устойчивость социального оптимизма была связана с реальными успехами.
В годы первых пятилеток, ценой больших усилий и огромного перенапряжения произошел прорыв в развитии экономики, был создан важный базис общественного сознания народа.

Опираясь на объективные показатели, власть выдвигала широкий спектр обращенных к массам лозунгов, сменяла одну пропагандистскую кампанию другой.
Страна в 30-е гг.
жила в ожидании очередного праздника, небывалого свершения.
Массовые действия, парады усиливали впечатление силы и благополучия.
Результативность влияния советской идеологии была достаточно велика за счет использования различных пропагандистских приемов.
Широко пропагандировались успехи страны, в сознание миллионов внедрялась вера в светлое будущее.
Достижения
29ЦГАИПД СПб.
Ф.25.0П.2.
Д.616.
Л.4.
78
[стр. 28]

способной отстоять независимость Отечества.
Призывы к мобилизации основывались не столько на принуждении, сколько на искреннем, благородном порыве строителей нового общества.
Люди жили с несомненным ощущением историзма времени, перемены были стремительны, радикальны и беспрецедентны.
«...Сейчас подняты наверх и могут легче проявляться новые социальные и интеллектуальные силы народных масс.
А это силы большие и здоровые», отмечал в письме сыну осенью 1936 г.
ученый и общественный деятель В.И.
Вернадский1\ Были ликвидированы резкое имущественное неравенство, безработица (нарастав»гая на протяжении веек 20-х гг.), у представителей трудовых слоев появилась реальная возможность «выйти в люди»: стать крупным военачальником, ученым, партийным работником и т.д.
О перспективах социального роста говорил, в частности, ILC.
Хрущев, выступая 6 октября 1937 г.
перед колхозниками Московской области: «Дети [крестьян] могут стать инженерами, врачами, бригадирами лучшими людьми в нашей стране.
Все возможности предоставлены ...
для людей честно...
желающих приложить свой труд»12.
Стали доступны каждому такие социальные достижения как бесплатное образование (вплоть до аспирантуры, причем с обеспечением стипендиями, общежитиями, вузовскими библиотеками, спортзалами и т.
п.), бесплатное медицинское обслуживание, недорогие лекарства (ассортимент которых, естественно, зависел от успехов фармакологии и экономического положения страны), предоставление скромного, но практически бесплатного жилья.
Все это создавало уверенность в завтрашнем дне, импонировало народному сознанию, было для большинства наглядно и убедительно.

28 1 1 Цит.
по: Сорокина М.Ю.
Русская научная элита и советский тоталитаризм (очень субъективные заметки) Н Личность и власть в историк России Х!Х XX вв.
Материалы научной конференции.
СПб., 1997.
С.
249.
12ЦГАМО.
Ф.
2157.
On.
1.
Д.
1674.
Л.
4.


[стр.,29]

Самая устойчивая эмоциональная доминанта 30-х гг.
социальный оптимизм.
Бурная история России 20-х гг.
во многом предопределила ожидание гармонии и покоя.
Победа в Гражданской войне, разгром интервентов, которые были сильнее и опытнее революционного лагеря, внушали уверенность в возможности достижения поставленных целей и в будущем, невзирая ни на какие препятствия.

Эйфория успеха порождала уверенность в способности советских людей преодолеть любые трудности и осуществить задуманные проекты.
Это отношение нашло отражение в знаменитых сталинских словах: «Нет таких крепостей, которых бы не могли взять коммунисты».
Бесспорно, устойчивость социального оптимизма была связана с реальными успехами.
В годы первых пятилеток, ценой больших усилий и огромного перенапряжения произошел прорыв в развитии экономики, был создан важный базис общественного сознания народа.

Даже представители Русского Зарубежья, не принимавшие советской власти, не отрицали некоторые се достижения13.
Опираясь на объективные показатели, власть выдвигала широкий спектр обращенных к массам лозунгов, сменяла одну пропагандистскую кампанию другой.
Страна в 30-е гг.
жила в ожидании очередного праздника, небывалого свершения.
Массовые действия, парады усиливали впечатление силы и благополучия.
Результативность влияния советской идеологии была достаточно велика за счет' использования различных пропагандистских приемов.
Широко пропагандировались успехи страны, в сознание миллионов внедрялась вера в светлое будущее.
Достижения
демонстрировались на выставках, на военных, авиационных и физкультурных парадах, во время массовых праздничных шествий.
О них наглядно и образно информировали средства массовой 1 3 Бердяев Я.А.
Истоки и смысл русского коммунизма.
М., 1990.
С.
150; Федотов Г.П.
Письма о русской культуре // Русская идея.
В кругу писателей и мыслителей Русской) Зарубежья.
В двух томах.
Т.
2.
М., 1994.
С.
317.
29

[Back]