|
являлся командир части507. Бесспорно, заслуживает внимания и тот факт, что, помимо цензуры, большое распространение в армии получила практика периодических ревизий и «чисток» библиотек офицерских собраний, в которых откладывалось немало публикаций «предосудительного содержания»508. Характерно, что периодическая печать пользовалась гораздо большим спросом, чем книжная продукция. Как отмечал один из будущих лидеров российской контрреволюции П.Н. Краснов, офицеры не увлекались чтением книг «из-за отсутствия времени», а если и обращались к ним, то политической литературе предпочитали историческую»509. Но исторические сочинения, рекомендованные для чтения в армии, формировали в сознании офицерства вполне определенный тип политической культуры, подчеркивая монархический колорит исторического процесса. В данном контексте символичен не только выпуск многотомного «роскошного издания» истории России, но и выход в свет публикаций черносотенного содержания. Такая тенденция весьма характерна для исторической обстановки в России в период послереволюционного подъема военно-патриотических настроений510. Однако подчеркнем, что цензура, игравшая обеспечительную роль в системе морально-психологического обеспечения вооруженных сил, не считалась 177 507См.: Приказ по военному ведомству № 565 // ВВМД. -1911. № 10. С. 66. 508Напр., Б.М.Шапошников, комплектовавший библиотеку офицерского собрания по месту своей службы в Туркестанском военном округе, вспоминая впоследствии это время, писал, что он был вынужден спрятать некоторые книги, газеты и журналы в специальный шкаф, подальше от чужих глаз. Пришлось сократить также и подписку на периодические издания, исходя из их политической ориентации, что, впрочем, не помешало ему снабжать офицеров, интересующихся полулегальной литературой, журналами и газетами из старых запасов (см.: Шапошников Б. М. Воспоминания: воен.-науч. тр. / Б. М. Шапошников. М., 1982. С. 37-39). 509См.: Краснов П. Памяти императорской русской армии / П. Краснов // Какая армия нужна России? М., 1995. С. 221. 510Например, после революции 1905 1907гг. Русским народным союзом Михаила Архангела издается «Книга русской скорби» — многотомное собрание биографий русских людей, убитых или замученных «революционными бандитами». Среди героев: великий князь Сергей Алексанрович и крестьянин из села Конотопа Волыревский; штабс-капитан минной роты Лишин и генерал Мин; петербургский градоначальник Лауниц и член «Союза русского народа» Журавель; начальник штаба в Тифлисе Грязное и генерал Полковников; симбирский губернатор Старышкевич и крестьянин Рыжков; генерал граф Шувалов и городовой из Елатьмы Ганин; акмолинский губернатор Литвинов и помощник пристава Шаталович; министр внутренних дел Плеве и крестьянин Гусаков (см.: Платонов О. Указ. соч. С. 322). |
ют как каталоги разрешенных книг, так и предписания относительно изданий, не рекомендуемых для чтения в войсках, издаваемых Главным штабом}368. Последней инстанцией, предоставлявшей офицерам разрешение на чтение газет, являлся командир части'369. Бесспорно, заслуживает внимания и тот факт, что, помимо цензуры, большое распространение в армии получила практика периодических ревизий и «чисток» библиотек офицерских собраний, в которых откладывалось немало публикаций «предосудительного содержания» (особенно частыми такие мероприятия стали в период третьешоньской монархии). Б.М. Шапошников, комплектовавший библиотеку офицерского собрания по месту своей службы в Туркестанском военном округе, вспоминая впоследствии это время, писал, что он был вынужден спрятать некоторые книги, газеты и журналы в специальный шкаф, подальше от чужих глаз. Пришлось сократить также и подписку на периодические издания, исходя из их политической ориентации, что, впрочем, не помешало ему снабжать офицеров, интересующихся полулегальной ли370 тературои, журналами и газетами из старых запасов . Характерно, что периодическая печать пользовалась гораздо большим спросом, чем книжная продукция. Как отмечал известный военный деятель П.Н. Краснов, офицеры не увлекались чтением книг «из-за отсутствия времени», а если и обращались к ним, то политической литературе 371 предпочитали историческую» . Но исторические сочинения, рекомендованные для чтения в армии, формировали в сознании офицерства вполне 159 368РГВИА. Ф.400. Оп.З. Д.5238. Л.8-23; Ф. 401. Оп.5/929. Д.126. Л.87101; Ф.868. Оп.1. Д.801. Л.1-11; Д.761. Л.1-335; Д.914. Л.1-469. 369См.: Приказ по военному ведомству №565 // ВВМД. 1911. № 10. С. 66. 370 См.: Шапошников Б. М. Воспоминания: воен.-науч. тр. / Б. М. Шапошникова. М., 1982. С. 37-39. 37См.: Краснов П. Памяти императорской русской армии / П. Краснов // Какая армия нужна России? М., 1995. С. 221. определенный тип политической культуры, подчеркивая монархический колорит исторического процесса. В данном контексте символичен не только выпуск многотомного «роскошного издания» истории России, но и выход в свет публикаций черносотенного содержания (тенденция, весьма характерная для исторической обстановки в России в период послереволюционного подъема военнопатриотических настроений). Например, после революции 1905 1907гг. Русским народным союзом Михаила Архангела издается «Книга русской скорби» — многотомное собрание биографий русских людей, убитых или замученных «революционными бандитами». Среди героев: великий князь Сергей Алексанрович и крестьянин из села Конотопа Волыревский; штабскапитан минной роты Лишин и генерал Мин; петербургский градоначальник Лауниц и член Союза русского народа Журавель; начальник штаба в Тифлисе Грязное и генерал Полковников; симбирский губернатор Старышкевич и крестьянин Рыжков; генерал граф Шувалов и городовой из Елатьмы Ганин; акмолинский губернатор Литвинов и помошник.пристава Шаталович; министр внутренних дел Плеве и крестьянин Гусаков’72. Однако подчеркнем, что цензура, игравшая обеспечительную роль в системе морально-психологического обеспечения вооруженных сил, не считалась властью универсальным средством консервативностабилизирующей политики, проводимой в войсках. Органы государственной власти и военного управления не абсолютизировали запретительные меры и прекрасно осознавали, что для патриотического сплочения офицерского корпуса необходимо преодолеть как сословные противоречия, так и конфликт поколений. Обеспокоенность властных структур данной проблемой ярко иллюстрирует циркулярное письмо военного министра генерала П.С. Банковского о методах борьбы с революционной пропагандой в армии за №341 от 22-го мая !884г. Исходя из того, что для офицерской молодежи характерна 372См.: Платонов О. Указ. соч. С. 322. 160 |