Проверяемый текст
[стр. 192]

ти»554.
Однако усилия чиновников Военного министерства не смогли преодолеть исторически сложившийся релятивизм в представлениях офицеров о нравственном и безнравственном.
Парадоксально, но факт: утверждению общего понятия об офицерской чести мешал военный корпоративизм (являвшийся, наряду с
честью, одним из компонентов системы нравственно-патриотических ценностей).
Каждое офицерское общество в своей части имело собственные традиции и представления об офицерской этике, и на их основе каждый офицер вырабатывал личный «моральный кодекс».
В результате то, что для одного являлось бесчестием, смыть которое можно было только кровью (что разрешалось и нередко обязывалось, например законом 1894 г., легализующим дуэли), другого оставляло невозмутимым и равнодушным.
Отсутствие единства мнений по данному вопросу привело к формальному отношению к вопросам чести, переродившейся в демонстративную «честь мундира», поддерживаемую и защищаемую силой общественного авторитета офицерского собрания части.
По мнению П.А.
Зайончковского, превратное представление об офицерской чести и чести полка приводило порой к обратным результатам: «тот или иной офицер,
совершивший бесчестный поступок, изгонялся не из армии, а лишь из полка, так как понятия о чести запрещали «выносить сор из избы»555.
Следовательно, искаженное понятие об офицерской чести сводилось, в основном, к неукоснительному соблюдению правил воинской вежливости, чинопочитания и светского такта, что позволяло прикрывать отдельные элементы моральной деградации офицерства, усилившиеся в начале XX столетия в связи с поражением в Русско-японской войне и
революционизацией армии в период революции 1905 1907 гг.
Отметим, что самодержавие всемерно старалось закрепить и распространить позитивный опыт психологического сплочения офицерских коллективов в
192 554РГВИА.
Ф.970.
Оп.З.
Д.651.Л.1-5.
555Зайончковский П.
А.
Самодержавие и русская армия на рубеже XIX XX столетий.
...
С.
247
[стр. 177]

переходившим в корпус жандармов416, клятвопреступникам417и др.
В то же время культ чести утверждался, что выше отмечалось, и нормативноорганизационными средствами.
Органы государственной власти и военного управления предпринимали попытки унификации представлений о пределах допустимого в понятиях воинской этики.
Одно из подтверждений тому — докладная записка генерал-лейтенанта А.А.
Киреева Николаю И в защиту «Правил для веде418 ния дел чести» .
Однако усилия чиновников Военного министерства не смогли преодолеть исторически сложившийся релятивизм в представлениях офицеров о нравственном и безнравственном.
Парадоксально, но факт: утверждению общего понятия об офицерской чести мешал военный корпоративизм (являвшийся, наряду с
честыо, одним из компонентов системы нравственно-патриотических ценностей).
Каждое офицерское общество в своей части имело собственные традиции и представления об офицерской этике, и на их основе каждый офицер вырабатывал личный «моральный кодекс».
В результате то, что для одного являлось бесчестием, смыть которое можно было только кровью (что разрешалось и нередко обязывалось, например, законом 1894г, легализующим дуэли), другого оставляло невозмутимым и равнодушным.
Отсутствие единства мнений по данному вопросу привело к формальному отношению к вопросам чести, переродившейся в демонстративную «честь мундира», поддерживаемую и защищаемую силой общественного авторитета офицерского собрания части.
По мнению П.А.
Зайончковского, превратное представление об офицерской чести и чести полка приводило порой к обратным результатам: «Тот или иной офицер,
совершив177 46См.: Короленко В.
Г.
История моего современника / В.
Г.
Королленко // Собр.
соч.
М., 1954.
Т.
6.
С.
193.
47См.: Галкин М.
Указ.
соч.
С.
20.
ШРГВИА.
Ф.970.
Оп.З.
Д.651.Л.1-5.


[стр.,178]

ший бесчестный поступок, изгонялся не из армии, а лишь из полка, так как понятия о чести запрещали «выносить сор из избы»419.
Следовательно, искаженное понятие об офицерской чести сводилось, в основном, к неукоснительному соблюдению правил воинской вежливости, чинопочитания и светского такта, что позволяло прикрывать отдельные элементы моральной деградации офицерства, усилившиеся в начале XX столетия в связи с поражением в Русско-японской войне и
революпионизацией армии в период революции 1905 1907 гг.
Отметим, что самодержавие всемерно старалось закрепить и распространить позитивный опыт психологического сплочения офицерских коллективов в
плане соблюдения ими норм Кодекса чести.
Основным средством такого рода деятельности явилась законодательная фиксация некоторых изменений служебного этикета.
В частности, в Уставе внутренней службы, введенном в 1909 г., закреплялся ритуал приветствия между равными по званию военнослужащими, установленный в 1905 г.
Мимо внимания Комитета но образованию войск не прошло также формирование обычая взаимного приветствия и между армейскими и флотскими офице420 рами: этот орган счел важным легализовать новый неписаный закон .
Другой распространенной формой воспитательной деятельности в тот период было выражение верноподданнических чувств в телеграммах и дру421 гих документах .
Но, несмотря на некоторые успехи органов государственной власти и военного управления в рассматриваемой сфере, осталось много нерешенных проблем, которые самым негативным образом сказались на состоянии воинской дисциплины и правопорядка, а следовательно, и на ук178 49Зайончковский П.
Л.
Самодержавие и русская армия на рубеже X IX -X X столетий...
С.
247
420Реформирование Комитета в 1909 г.
помешало довести это дело до конца, но традиция взаимного отдания чести сохранилась (РГВИА, ф.868.
оп.1, д.901.
л.З) 421РГВИА.
Ф.400.
Оп.З.
Д.
2791.
JI.
1-99.

[Back]