|
97 войны. То есть, даже после попписания пакта о ненападении и секретного протокола к нему от 23 августа 1939 г. руководство СССР допускало вариант оказания Польше военной помощи, используя, возможно, последний шанс коллективными у с и л и я м и в ы с т у п и т ь против Германии. Об этом, кстати, свидетельствует еще и тот факт, что после 23 августа И. В. Сталин сделал попытку по дипломатическим каналам возбудить интерес у правительств Англии и Франции к продолжению прерванных 21 августа переговоров и предложил дату их возобновления 30 августа. Конечно, после событий 23 августа это предложение походило на демонстрацию готовности советских лидеров и далее продолжать поиск условий, при которых тройственные переговоры могли бы иметь успех; но предложение от Советского правительства действительно поступило в адрес руководства Англии и Франции. Однако зондаж оказался безрезультатным. В случае признания начавшейся войны как империалистической, за пересмотр итогов Версальского мирного договора 1919 г. и занятия выжидательной позиции до наступления Польши или при разгроме ее армии договорные обязательства с Германией оставались бы нерушимыми. При завершении военных действий в Польше СССР мог ввести свои войска на территории, предусмотренные секретным протоколом от 23 августа 1939 г. Однако последний вариант также не устраивал советских руководителей, прежде всего с морально-политической стороны, ибо предполагал демонстрацию общности действий с Германией в ликвидации Польского государства. Вместе с тем, вводить войска Красной Армии руководство СССР было обязано в соответствии с секретным соглашением, с другой стороны, это было необходимо по стратегическим соображениям. Вот почем}7 , как свидетельствуют архивные документы, положения ряда работ историковисследователей этой научной проблемы И. В. Сталин, В. М. Молотов и другие из числа высшего руководства страны очень взвешенно, скрупулезно анализировали варианты, возможные результаты и последствия этой акции. |
34 С началом германо-польской войны руководство СССР оказалось перся сложным выбором: а) признать Польшу жертвой агрессии, справедливый характер ведения войны с ее стороны и оказать ей военную помощь1 ; б) занять в отношении Польши нейтралитет и попытаться сохранить Польское государство; в) признать войну империалистической по своему социально-политическому характеру, с целью пересмотра итогов Версальского мирного договора 1919 г. и ждать се результатов. Реализация первых двух условий требовали, конечно же, времени. Кроме того, важным при этом советскому руководству представлялся факт активного сопротивления Польши, эффективного участия со стороны ее союзников Англии и Франции, а также переход военных действий в русло затяжной войны. То есть, даже после подписания пакта о ненападении и секретного протокола к нему от 23 августа 1939 г. руководство СССР допускало вариант оказания Польше военной помощи, и с п о л ь з у я , в о з м о ж н о , последний шанс коллективными у с и л и я м и в ы с т у п и т ь против Германии. Об этом, кстати, свидетельствует еще и тот факт, что после 23 августа И. В. Сталин сделал попытку по дипломатическим каналам возбудить интерес у правительств Англии и Франции к продолжению прерванных 21 августа переговоров и предложил дату их возобновления 30 августа. Конечно, после событий 23 августа это предложение походило на демонстрацию готовности советских лидеров и далее продолжать поиск условий, при которых тройственные переговоры могли бы иметь успех; по предложение от Советского 1 27 августа 1939 г. К. Ворошилов выступил с интервыо, в котором дал понять, что СССР не исключает возможность поставок Польше "сырья и военных материалов" без заключения с последней пакта о взаимопомощи. Логическим продолжением этого заявления явился визит полпреда СССР в Польше М. Шаронова к министру иностранных дел Польши 10. Веку 2 сентября 1939 г., во время которою был задан вопрос: почему Польша не обращается к СССР за помощью по поставкам оружия? (См.: Dokumcnts on PolishSoyjet Relations., 1939-1945. L ojkIou, 1961. Vol. 1. P. 42). В случае реализации предложения о военной помощи Советский Союз нарушил бы положения Договора о ненападении с Германией от 23 августа 1939 г. 35 правительства действительно поступило в адрес руководства А нглии и Ф ранции. О днако зондаж оказался безрезультатны м. В случае признания начавш ейся войны как им периалистической, за пересмотр итогов Версальского м ирного договора 1919 г. и занятия вы ж идательной позиции до наступления П ольш и или при разгром е ее армии договорны е обязательства с Германией оставались бы неруш им ы м и. При заверш ении военны х действий в П ольш е С С С Р м ог ввести свои войска на территории, предусмотренны е секретны м протоколом от 23 августа 1939 г. О днако последний вариант такж е не устраивал советских руководителей, прежде всего с морально-политической стороны , ибо предполагал дем онстрацию общ ности действий с Германией в ликвидации П ольского государства. В м есте с тем, вводить войска Красной А рм ии руководство С С С Р бы ло обязано в соответствии с секретны м соглаш ением , с другой стороны , это бы ло необходимо по стратегическим соображ ениям. В от почем у, как свидетельствую т архивны е документы , полож ения ряда работ историковисследователей этой научной проблемы И. В. Сталин, В. М . М олотов и другие из числа вы сш его руководства страны очень взвеш енно, скрупулезно анализировали варианты, возможные результаты и последствия этой акции. Т ак, например, известный российский историк М . И. С ем иряга в своем исследовании: "Тайны сталинской ди п лом атии "1 вы деляет три основны х причины того, почем у И. В. С талин не торопился вводить войска К расной Армии на территорию П ольш и. «В о-первы х, пиш ет автор, он хотел психологически подготовить советский народ к восприятию этого неож иданного акта в нуж ном духе. В о-вторы х, одним из обоснований бы стрейш его ввода в П ольш у советских войск, по мнению М олотова, м ог бы стать ф акт взятия германскими войсками столицы П ольш и В арш авы... И , в-третьих, нельзя не учиты вать того ' См.: Семирш'а М. И. Тайны сталинской дипломатии 1939-1941 М.: Высшая школа, 1992 С. 303. |