Проверяемый текст
Дикинов, Андзор Хасанбиевич; Формирование системы и механизмов управления имущественными комплексами государственной собственности в регионе (Диссертация 2002)
[стр. 17]

трансформационных процессов, происходящих в заданных социальных и экономических институтах.
Основатель концепции постиндустриального общества Д.
Белл отмечал, что современное общество отличается от предыдущих эпох своей постэкономической направленностью, что трансформирует все его институты, в том числе и институт частной собственности, который
приобретает черты «размытости»6.
Ему вторит и П.
Дракер, не раз подчеркивавший, что действующий институт частной собственности не всегда оказывается эффективным экономическим институтом для всех объектов собственности (например, для авторских прав и интеллектуальной собственности):
Источник экономической власти, по мнению П; Дракера, сместился в сторону интеллектуально-информационных ресурсов7.
Известный представитель этого направления О.
Тоффлер полагает, что в условиях «супериндустриального» общества, в котором власть государства и корпораций уменьшается, традиционные формы организации частной собственности престают быть эффективными.

Это, по мнению О.
Тоффлера, позволит корпорации приспособитьсяк изменчивой экономической, технологической и социальной среде современного
£ общества .
К новой отрасли институционализма, примыкает Дж.К.
Гэлбрейт и его теория техноструктуры.
По его мнению, в современном обществе «власть перешла от отдельных личностей к организациям, обладающим групповой
индивидуальностью»9.
Характеристики индивидов рассматриваются им в качестве функции институциональной среды, обусловленной техноструктурой10.
*Белл Д.
Грядущее постиндустриальное общество.
Опыт
социхтьного прогнозирования.
— М., ВАГРИУС, 1999.-С .
13.
7Druckcr P.
Change worIdofthcExccuti\c.
—Oxford, 1995.
—P.
178 8Тоффлер О.
Адаптивная корпорация./Новая П
0стинд>стрих1ьнлл волна на Западе.-М., 1999.-С.452.
9 Гэлбрейт Дж.
К.
Экономические теории и цели общества.
—М., 1976.
—С.
188*189.

10Там же.
— С.
100.
[стр. 31]

ческой теории, а предпочтения отдаются, прежде всего, эволюционносоциологическим методам.
Между взглядами «старых» институционалистов (Т.
Веблен, Дж.
Коммонс, У.
Митчелл) и представителями новой институциональной школой можно выделить три основных различия.
Во-первых, «старые» институционалисты двигались от права и политики —к экономике, пытаясь подойти к анализу проблем собственности при помощи методов других наук об обществе.
Неоинституционалисты же идут прямо противоположным путем — изучают политологические, правовые и многие другие проблемы общественных наук при помощи методов неоклассической экономической теории.
Во-вторых, «старый» институционализм базировался, прежде всего, на индуктивном методе, шел от частных случаев к обобщениям, в результате чего методология общей институциональной теории так и не сложилась.
Неоинституционалисты же используют дедуктивный метод, переходя от общих принципов неоклассической экономической теории к объяснению конкретных институциональных форм.
В-третьих, «старый» институционализм преимущественно обращал на внимание коллективные действия (в первую государства и правительства) по защите интересов индивида, тогда как неоинституционализм ставит во главу угла изменения индивидуального поведения под воздействием трансформационных процессов, происходящих в заданных социальных и экономических институтах.
Основатель концепции постиндустриального общества Д.
Белл отмечал, что современное общество отличается от предыдущих эпох своей постэкономической направленностью, что трансформирует все его институты, в том числе и институт частной собственности, который
1Masuda Y.
Information Society as Post-Industrial Society.
Wash, 1981.
P.
123.


[стр.,32]

приобретает черты «размытости» .
Ему вторит и П.
Дракер, не раз подчеркивавший, что действующий институт частной собственности не всегда оказывается эффективным экономическим институтом для всех объектов собственности (например, для авторских прав и интеллектуальной собственности).

Более того, он считает, что сегодня вообще частная собственность на материальные и финансовые активы уже не приносит своему обладателю той экономической власти, которую он бы мог иметь ранее.
Источник экономической власти, по мнению П.
Дракера, сместился в сторону интеллектуально-информационных
ресурсов2.
Не менее известный представитель этого направления О.
Тоффлер полагает, что в условиях «супериндустриального» общества, в котором власть государства и корпораций уменьшается, традиционные формы организации частной собственности престают быть эффективными.

Поэтому более эффективной формой организации крупной собственности он считает не традиционный принцип иерархической вертикали бюрократии, а принцип адхократии, когда каждый организационный компонент компании представляет собой модуль, взаимодействующий с другими (как по вертикали, так и по горизонтали), созданный для решения одной конкрентной задачи.
Все это, по мнению О.
Тоффлера, позволит корпорации приспособиться к изменчивой экономической, технологической и социальной среде современного
общества3.
К новой отрасли институционализма, примыкает Дж.К.
Гэлбрейт и его теория техноструктуры.
По его мнению, в современном обществе «власть перешла от отдельных личностей к организациям, обладающим групповой
индивидуальностью»4.
Характеристики индивидов рас'Белл Д.
Грядущее постиндустриальное общество.
Опыт
социального прогнозирования.
М., ВАГРИУС, 1999.-С .
13.
2Drucker P.
Change world of the Executive.
Oxford, 1995.
P.
178 3Тоффлер О.
Адаптивная корпорация.
/Новая постиндустриальная
волна на Западе.
М., 1999.
—С.452.
4Гэлбрейт Дж.
К.
Экономические теории и цели общества.
М., 1976.
С.
188-189.

[Back]