Проверяемый текст
Смоленский, Михаил Борисович. Правовая культура как элемент социокультурного пространства (Диссертация 2003)
[стр. 112]

морали.
Право как совокупность законодательных актов, не является средством регулирования поведения конкретных индивидов, так как право не содержит в себе ни мотивационных комплексов, ни их нравственно% психологических ограничений.
Однако нормы обыденной морали, безусловно, содержат в себе и то, и другое.
Они указывают на меру допустимости соответствующих стремлений, на то, какие именно стремления и способы действий, направленные на их осуществление, являются одобряемыми, допустимыми и девиантными в рамках данной культуры.
Кризис нравственных отношений заключается в углублении разрыва между нормами права и нормами обыденной морали.
В какой-то мере справедливым будет утверждение о том, что именно этот разрыв влияет на общий кризис легитимности власти, обнаруживающийся во всех властных структурах
на всех уровнях.
В результате изменений, произошедших в российском обществе, прежние конституционные основания права оказались сломленными, но новые основания еще только создаются.
Аномичность
предполагает непонимание (“когнитивный вакуум«81 по определению г.
происходящего Дилигенского), массовую дезадаптацию, озлобленность и повышенную агрессивность (табл.
3), мифологизацию сознания.

Потенциал протеста (в %) і а>9** I 1 ^.> .1}3♦ Ч у : ЧЧ *♦•••• * л л Таблица 4 і♦ 4 ‘ Щ Г зпсянз ________________________і Ш у / ч у*/ ' VI/чг ?/^ -ч/''л'/л*.
Ї 3*5;«V;;Алігі--’V гг>і,V іи ъ 1 # 1 81 Дилигенский Г.
Российский горожанин конца девяностых: генезис постсоветского сознания.
М., 1998.
[стр. 208]

же результаты, как и в исследовании РНИСиНП: основны е ценности россиян за это время не претерпели каких-либо сущ ественны х изменений.
Как указывает А.Г.
Здравомыслов1, совокупность инстинктивных и полуинстинктивных влечений человека неизбежно становится предметом регулирования со стороны обыденной морали, нравственного самосознания определенного социального сообщества.
На стыке этих извечных влечений человека и способов их социальной регуляции и саморегуляции и возникают различия в культурах и формах повседневной морали.
Право как совокупность законодательных актов, не является средством регулирования поведения конкретных индивидов, так как право не содержит в себе ни мотивационных комплексов, ни их нравственно-психологических ограничений.
Однако нормы обыденной морали, безусловно, содержат в себе и то, и другое.
Они указывают на меру допустимости соответствующих стремлений, на то, какие именно стремления и способы действий, направленные на их осуществление, являются одобряемыми, допустимыми и девиантными в рамках данной культуры.
Кризис нравственных отношений заключается в углублении разрыва между нормами права и нормами обыденной морали.
В какой-то мере справедливым будет утверждение о том, что именно этот разрыв влияет на общий кризис легитимности власти, обнаруживающийся во всех властных структурах
и на всех уровнях.
В результате изменений, произошедших в российском обществе, прежние конституционные основания права оказались сломленными, но новые основания еще только создаются.
А
номия предполагает непонимание происходящ его (“когнитивный вакуум”2, по определению Г.
Дилигенского), растерянность и массовую дезадаптацию , озлобленность и повышенную агрессивность (табл.
3), мифологизацию сознания.

1См.: Аномия в России: тенденции па рубеже столетня.
Конференция 8 дек.
2001 г.
2Дипигенский Г.
Российский горожанин конца девяностых: генезис постсоветского сознания.
М., 1998.


[стр.,273]

58.
Гражданское или корпоративное общество? Перспектива для России / Под ред.
Ю.А.
Красина.
М., 1998.
59.
Гранат Н.
Л.
Правосознание и правовая культура //Юрист.
1998, № 11/ 12.
60.
Гревцов Ю.И.
Очерки теории и социологии права.
СПб., 1996.
61.
Гундарев И.
Парадоксы российских реформ.
М., 1997.
62.
Гуревич А.Я.
Смерть как проблема исторической антропологии: о новом направлении в зарубежной историографии/Юдиссей, 1989.
М., 1989.
63.
Дарендорф Р.
Мораль, институты и гражданское общество //Путь, 1993, № 3.
64.
Демидов А.И.
Политический радикализм как источник правового нигилизма //Государство и право.
1992.
№4.
65.
10 лет российских реформ глазами россиян.
Аналитический доклад.
Подготовлен в сотрудничестве с Представительством Фонда имени Фридриха Эберта в Российской Федерации.
Институт комплексных социальных исследований РАН.
Российский независимый институт социальных и национальных проблем.
М., 2002.
66.
Дилигенский Г.
Российский горожанин конца девяностых: генезис постсоветского сознания.
М., 1998.

67.
Дилигенский Г.Г.
Что мы знаем о демократии и гражданском обществе? //Pro et Contra.
Гражданское общество.
М., Осень.
1997.
68.
Достоевский Ф.
М.
Полн.
собр.
соч.
В 30 т.
М., 1972-1990.
Т.
4.
69.
Достоевский Ф.
М.
Полн.
собр.
соч.
В 30 т.
М., 1972-1990.
Т.
25.
70.
Дрепа Г.Н., Дмитриев А.Н., Дмитриева Э.Я.
Ментальность и менталитет Российского общества: к анализу механизмов рефлексивного взаимодействия //Российское сознание: психология, культура, политика: Материалы //Международной конференции по исторической психологии российского сознания.
Самара: Изд-во СГПУ, 1997.
71.
Дюркгегш Э.
О разделении общественного труда.
Одесса.
1900.

[Back]