Проверяемый текст
Старостин, Александр Михайлович; Эффективность деятельности административно-политических элит (Диссертация 2003)
[стр. 22]

22 Парето, Л, Тойнби.
Власть элиты оправдана в том случае, еслиу руля общества находятся самые светлые умы и самые здоровые нравственные силы нации.
В демократическом обществе, по мнению приверженцев этой теории,, так и происходит.
Нужно подчеркнуть, что властный подход был более представлен в классической элитологии и вполне закономерен..Он обусловлен,, прежде всего, достаточно четко просматривающейся классовой структурой классического буржуазного общества или традиционного общества, и местом правящих групп в них.
Классическая элитология имела дело с вполне определенной формой организации политической власти.

Массовые пролетарские, крестьянские, национальные движения, открывающие новый этап демократизации, только развертывались.
Но у классиков элитологии, впрочем,
нс было больших иллюзий по этому поводу.
Они, как оказалось, вполне обоснованно ожидали, что и новые элиты, вышедшие из низов, в своем поведении также будут следовать законам элитологии.
Иными словами, законы власти рассматривались ими
вне эволюционной проекции.
Вместе с тем, в работах таких крупнейших социальных философов, как М.
Вебер, А.
Тойнби, П.
Сорокин более детально
рассматривалась и подчеркивалась детерминирующая роль духовных факторов в коренных политических и экономических сдвигах и революциях.
Утверждалось, что эпоха политических перемен следует за религиозной или духовной реформацией.
Иными словами, идеократия выступает в социально-политических процессах предшественником и вдохновителем новой этакратии.
Однако, поскольку в XVIII-XIX вв.
(на опыте которых строились эти выводы) периоды духовно-идейной подготовки и политических преобразований были достаточно разнесены во времени (порой, на несколько поколений), то непосредственного взаимодействия идеологической и культурной элиты с политической не наблюдалось.
Новая генерация политиков обычно приходила на уже подготовленную почву (новые идеологии, этические системы).
Кстати говоря, не только социальные философы и социологи, отдавав
[стр. 35]

В классической политической элитологии, созданной усилиями Г.
Моски, В.
Парето, Р.
Михельса и.
их последователей в составе политических элит выделялись, прежде всего, властвующие группы, положение которых определялось их аристократическим происхождением, владением крупной собственностью и финансами, возглавляющих государственные институты (крупная бюрократия, военные).
Особенно подчеркивалась роль этакратической элиты (государственная бюрократия) в структуре политических элит.
Однако со временем эти акценты смещались с властно-доминирующих (позиционных) признаков элит и формирующих их механизмов на меритократические и управленческие позиции, что, очевидно было обусловлено происходящими объективными социальными изменениями и запросами.
Они связаны с убыстрившимися процессами демократизации, возросшей социальной (и прежде всего вертикальной) мобильностью, рационализацией социального управления.
Представители меритократичсского подхода убеждены в том, что в обществе в ходе эволюции утвердится принцип выдвижения на руководящие посты наиболее способных людей, отбираемых из всех социальных слоев.
Термин меритократия (от лат.
meritus — достойный и греч.
kratos — власть, букв.
— власть наиболее одаренных) был введен английским социологом М.
Янгом.
Данная концепция нашла отражение в работах М.
Вебера, В.
Парето, А.
Тойнби.
Власть элиты оправдана в том случае, если у руля общества находятся самые светлые умы и самые здоровые нравственные силы нации.
В демократическом обществе, по мнению приверженцев этой теории, так и происходит.
Нужно подчеркнуть, что властный подход был более представлен в классической элитологии и вполне закономерен.
Он обусловлен прежде всего достаточно четко просматривающейся классовой структурой классического буржуазного общества или традиционного общества, и местом правящих групп в них.
Классическая элитология имела дело с вполне определенной формой организации политической власти.


[стр.,36]

Массовые пролетарские, крестьянские, национальные движения, открывающие новый этап демократизации, только развертывались.
Но у классиков элитологии, впрочем,
не было больших иллюзий по этому поводу.
Они, как оказалось, вполне обоснованно ожидали, что и новые элиты, вышедшие из низов^ в своем поведении также будут следовать законам элитологии.
Иными словами законы власти рассматривались ими
еще вне эволюционной проекции.
Вместе с тем, в работах таких крупнейших социальных философов, как М.
Вебер, А.
Тойнби, П.
Сорокин более" детальнорассматрйвалась
и подчеркивалась детерминирующая роль рациональных духовных факторов в коренных политических и экономических сдвигах и революциях.
Кстати говоря, не только социальные философы и социологи, отдававшие
приоритет духовным детерминантам в историческом и политическом процессах, но и сторонники противоположной социально-методологической парадигмы (марксизм) на практике подчеркивали приоритетную роль духовных (в виде идеологических) факторов в борьбе за власть.
Достаточно вспомнить одно из важнейших ленинских положений, лежащих в основе прений о политической партии нового типа: пролетариату для политической победы необходима новая идеология, разрабатывает которую идеологическая элита.
Справедливости ради отметим, что практически все оппозиционные течения в дореволюционной России рассматривали свою деятельность именно в этом ключе борьбе за политическую власть предшествует идейная борьба за народ.
Речь шла лишь о том, какая идеология должна быть «вброшена» в народ, и достаточно ли только идейного влияния, а также какими средствами следует вести борьбу с господствующей властью и как обустроить структуру новой власти.
Постепенный отход от чисто властно-диспозиционного и этакратического понимания политической элиты и переход к меритократическому и управленческому, существенно расширявшим круг претендентов на место в политической элите, был связан со значительными изменениями в

[Back]