Проверяемый текст
В.М. Калинин. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. (По материалам диссертационного исследования) Москва – 2001.
[стр. 35]

аргументом ...
ссылка на повышенный размер пенсии военнослужащим и членам их семей, поскольку повышенное пенсионное обеспечение предусмотрено действующим законодательством и для некоторых других категорий рабочих и служащих, а что касается лиц рядового и сержантского состава срочной службы, то они получают пенсии наравне со всеми гражданами СССР»1.

Возможность применения норм гражданского законодательства
суд связывал только со случаями преступного посягательства на жизнь военнослужащего со стороны работника воинской части, не распространяя нормы гл.
40 ГК РСФСР 1964 г.
«Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда» на иные случаи, не связанные с совершением работниками воинской части преступлений.
Тем не менее, в науке в поддержку гражданско-правового регулирования обязательств по возмещению вреда с участием военнослужащих и воинской части высказывались многие авторы .
Следует отметить, что в 60
70-е гг.
практика рассмотрения гражданских исков о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в
рамках уголовных дел была достаточно последовательной вопросы, связанные с гражданскими исками, разрешались на основе норм гражданского законодательства (гл.
40 ГК РСФСР,
гл.1 41 ГК Таджикской ССР).
Это подтверждается анализом практики рассмотрения гражданских исков в 1975г.
Всего было рассмотрено свыше 2000 исков о возмещении военнослужащим вреда, причиненного преступлениями.
По 53 искам суды вынесли решения об отказе в их удовлетворении, 18 оставлены без рассмотрения, по 13
производство прекращено, по 76 за истцами признано право на их удовлетворение, а вопрос о размерах возмещения вреда передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Остальные иски
1 Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 29 марта 1973 г.
по делу Семичева.
1973.
См.
подр.: Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю.
Материальная ответственность за повреждение здоровья.
М., 1968.
С.37; Мазалов А.Г.
Гражданский иск в уголовном процессе: Дисс...
канд.
юрид.
наук.
М., 1965.
С.121.
35
[стр. 34]

подтверждались практикой применения ст.
444 ГК РСФСР 1964 г., устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда.
Например, по делу о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, иждивенцам офицера, погибшего при исполнении обязанностей военной службы, определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР было отказано в иске о возмещении вреда ввиду того, что «смерть военнослужащего наступила при исполнении им служебных обязанностей, поэтому право членов семьи погибшего ограничивается пределами государственного пенсионного обеспечения»1 .
Иная точка зрения базировалась, напротив, на возможности применения ст.
444 ГК РСФСР 1964 г.
и ст.ст.
88 – 95 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.
об основаниях, условиях, объеме, характере и размере ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью гражданина, к случаям причинения вреда жизни или здоровью военнослужащих.
Д.Н.
Артамонов, А.А.
Беспалов, Н.С.
Малеин указывали на то, что повышенное пенсионное обеспечение не влияет на характер отношений по возмещению вреда, а воинские уставы и военное законодательство не содержат запрещающих норм о возможности применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.
к отношениям по возмещению вреда.
В целом, вышеуказанные авторы склонялись к необходимости закрепления норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в соответствии с гражданским законодательством в специальном законе.
Этого требовала специфика воинской деятельности, в процессе которой можно было выделить как обычные условия (повседневная воинская деятельность в соответствии с планами и программами боевой подготовки), так и особые условия – учения, боевые действия (война), командировки и др.2 Возможность применения норм гражданского законодательства к случаям возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, подтверждалась отдельными случаями судебной практики.
Например, рассматривая дело о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, Пленум Верховного Суда СССР от 29 марта 1973 г.
указал, что «...
ни Закон «О всеобщей воинской обязанности (ст.ст.63 и 76), ни воинские уставы не запрещают применения к военнослужащим норм гражданского законодательства при регулировании отношений по возмещению вреда, возникших в результате уголовного преступления.
Не имеется каких-либо исключений и в ст.444 ГК РСФСР.
Не может служить аргументом ...
ссылка на повышенный размер пенсии военнослужащим и членам их семей, поскольку повышенное пенсионное обеспечение предусмотрено действующим законодательством и для некоторых других категорий рабочих и служащих, а что касается лиц рядового и сержантского состава срочной службы, то они получают пенсии наравне со всеми гражданами СССР»1 .


[стр.,35]

Возможность применения норм гражданского законодательства суд связывал только со случаями преступного посягательства на жизнь военнослужащего со стороны работника воинской части, не распространяя нормы гл.
40 ГК РСФСР 1964 г.
«Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда» на иные случаи, не связанные с совершением работниками воинской части преступлений.
Тем не менее, в науке в поддержку гражданско-правового регулирования обязательств по возмещению вреда с участием военнослужащих и воинской части высказывались многие авторы2 .
Следует отметить, что в 60
70-е гг.
практика рассмотрения гражданских исков о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в
уголовном деле была достаточно последовательной – вопросы, связанные с гражданскими исками, разрешались на основе норм гражданского законодательства (гл.
40 ГК РСФСР).

Это подтверждается анализом практики рассмотрения гражданских исков в 1975 г.
Всего было рассмотрено свыше 2000 исков о возмещении военнослужащим вреда, причиненного преступлениями.
По 53 искам суды вынесли решения об отказе в их удовлетворении, 18 оставлены без рассмотрения, по 13
– производство прекращено, по 76 – за истцами признано право на их удовлетворение, а вопрос о размерах возмещения вреда передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Остальные иски
удовлетворены.
Вместе с тем, решения по 4,5% всех исков были приняты с нарушением закона: 22,6% ошибок допущено по искам о возмещении расходов на погребение, 12% – по искам о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, в 15% случаев суммы взысканы с ненадлежащих ответчиков1 .
Ответчиками по искам о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, являлись организации (воинские части) в случае причинения вреда жизни или здоровью военнослужащего по вине ее работника при исполнении им своих трудовых (служебных) обязанностей (ст.
445 ГК РСФСР 1964 г.) или источниками повышенной опасности (ст.
454 ГК РСФСР 1964 г.).
Несмотря на четкое указание закона (ст.454 ГК РСФСР) по поводу того, что ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, несет его владелец, военными трибуналами допускались случаи рассмотрения исков непосредственно к работникам воинской части, обслуживающим указанные объекты.
Так, по делу военнослужащего Григорьева, осужденного за нарушение правил вождения транспортной машины, военный трибунал Киевского гарнизона взыскал расходы на погребение погибшего сослуживца непосредственно с Григорьева, тогда как владельцем автомашины являлась воинская часть, и никаких обстоятельств, которые освобождали бы ее от возмещения вреда, по делу не имелось.
Военный трибунал Киевского военного округа по кассационному протесту прокурора это решение отменил2 .
Таким образом, на основании ст.
454 ГК РСФСР 1964 г.
воинская часть признавалась ответчиком по обязательствам из причинения вреда, если вред был причинен источником повышенной опасности, владельцем которого она являлась.

[Back]