|
сулом, или по дружбе, или по недружбе праваго обвинит, а виноватаго оправит, а сыщется про то допряма, и на тех судьях взяти исцов иск втрое, и отдати истцу, да и пошлины и пересуд и правой десяток взяти на государя на них же да за ту же вину у боярина, и у околничаго, и у думного человека отняти честь. А будет которым судья такую неправду учинит не из думных людей: и тем учинити торговая казнь, и вперед им у дела не быти».175 Взяточничество судей, разумеется, не прекратилось и после принятия Уложения 1649 г. Красноречивое свидетельство этому находим у великого русского историка Г. Катошихина: «...хотя на такое дело положено наказание и чинят о тех посулах крестное целование к жестоким проклинательствам, что посулов не имати и делати вправду, по царскому указу и по Уложению, ни во что их есть вера и заклинательство, и наказания не страшатся, от прелести очей своих и мысли содержати не могут и руки свои ко взятию скоро допущают». Судьи берут не сами лично, но «по задней лестнице через жену, или дочерь, или через сына и брата, и человека, и не ставят того себе во взятые посулы, бутто про то и не ведают».176 При этом обращает на себя внимание группа статей Соборного Уложения, а именно ст. 15, 16, 17, которая направлена на борьбу с волокитой, используемой для вымогательства взятки или с иной корыстной целью. При этом замешанными в таком деянии в равной мере могут быть как судья, так и дьяк и подьячий. В случае подтверждения правоты жалобы («а сыщется про то допряма») судье определялось наказание по указу царя, а с дьяка и подьячего взыскивали штраф в пользу челобитчика с момента поступления дела в приказ и до дня подачи жалобы по две гривны на день. «А будет который судья судных дел вершити не учнет для своей корысти, и в том на него будут челобитчики, а сыщется про то допряма, что он судных дел не вершит для своей корысти, а челобитчиком в том чинится волокита и убытки, и тому судье за вину его наказание, что государь укажет. А судные дела велети ему 175 ПСЗ, Т.1, № 7157. 176 Катошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. 4-е изд. СПб., 1906. С. 117-118. 93 |
Статья 5 Уложения соответствует ст. 1 и в особенности ст. 3, а статья 9 статье 6 Судебника 1550 года, с той разницей, что указанные статьи Судебника затрагивают вопрос о посуле в самой общей форме. В Уложении тема о посуле разработана со значительной полнотой. Затронут вопрос о взятии посула третьими лицами, родственниками судьи, с его ведома или нет. В силу этого статьи 7 и 8 можно считать новыми. Вообще, направленность закона против посулов была, видимо, попыткой ликвидации одного из институтов обычного права, сохранившегося с давних времен, и состоявшего в своеобразной форме (в виде посулов) вознаграждения судей. Однако в условиях централизованного государства при наличии обеспечения судей поземельным и денежным жалованьем посул переродился в обычную взятку. Если ставить вопрос таким образом, то с Уложением следует связать попытку ликвидации именно прежней системы обеспечения судей, обусловленную общими процессами централизации государственного управления ликвидацией кормлений и т.п.1 Посул-взятка был также запрещен и преследовался законом. По Соборному Уложению судья, вынесший за взятку неправильное решение, подлежал уголовной ответственности. «А будет которой боярин или окольничий, или думной человек, или дьяк, или иной какой судья, исца или ответчика по посулом, или по дружбе, или по недружбе праваго обвинит, а виноватаго оправит, а сыщется про то допряма, и на тех судьях взяти исцов иск втрое, и отдати истцу, да и пошлины и пересуд и правой десяток взяти на государя на них же да за ту же вину у боярина, и у околничаго, и у думного человека отнята честь. А будет которым судья такую неправду учинит не из думных людей: и тем учинити торговая казнь, и вперед им у дела не быта»2. Взяточничество судей, разумеется, не прекратилось и после Уложения 1649 г. Красноречивое свидетельство этому находим у великого русского историка Г. Катошихина: «...хотя на такое дело положено наказание и чинят о тех посулах крестное целование к жестоким ироклинательствам, что посулов не имати и делати вправду, по царскому указу и по Уложению, ни во что их есть вера и закпииатсльство, и наказания не страшатся, от прелести очей своих и мысли содержати не могут и руки свои ко взятию скоро допущают». Судьи берут не сами лично, но «по задней лестнице через жену, или дочерь, или через сына и брата, и человека, и не ставят того себе во взятые посулы, бутто про то и не ведают»3. ' Соборное Уложение 11649 года. Текст. Комментарии. Л., 1987. С. 185. 2ПСЗ, т. I, 7157. } Катошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. 4-е изд. СПб., 1906. С. 117-118. 65 случае такие действия, совершенные подьячим по собственной воле или по велению дьяка, влекли уголовную ответственность. В тоже время статья 14 стоит на защите должностных лиц и предусматривает ответственность за ложное обвинение судей, дьяков и подьячих в преступных действиях в ходе решения дела. Если ложный характер жалобы устанавливался сыском, виновный в этом нес наказание: за бесчестье подьячего били батогами, а за бесчестье вышестоящих лиц кнутом. Следующая группа статей Соборного Уложения, а именно ст. 15, 16, 17 направлена на борьбу с волокитой, используемой для вымогательства взятки или с иной корыстной целью. При этом замешанными в таком деянии в равной мере могут быть как судья, так и дьяк и подьячий. В случае подтверждения правоты жалобы («а сыщется про то допряма») судье определялось наказание по указу царя, а с дьяка и подьячего взыскивали штраф в пользу челобитчика с момента поступления дела в приказ и до дня подачи жалобы по две гривны на день. «А будет который судья судных дел вершити не учнет для своей корысти, и в том на него будут челобитчики, а сыщется про то допряма, что он судных дел не вершит для своей корысти, а челобитчиком в том чинится волокита и убытки, и тому судье за вину его наказание, что государь укажет. А судные дела велети ему вершити безволокитно, чтобы однолично исцом и ответчиком в судных делах волокиты и убытков не было» (ст. 15). «Также будет которой дьяк, или подьячей для посулу дел делать вскоре не учнут, а челобитчики за теми делы учнут ходити многое время...и за то на дьяке, или па подьячем челобитчику по сыску доправити проесть с того числа, как дело зачалося...по две гривны на день; да им же за то чинить наказание, дьяков бити батоги, а подьячих кнутом»1. Наиболее часто взыскивали «проести» как форму компенсации убытков, понесенных потерпевшей стороной, в размере гривны на день (например, X, 18, 113, 114, 130; XV, 5). Уплату «проести» в двойном размере, что встречается и в других случаях, например, за ложное челобитье (XVI, 26), следует рассматривать как штраф, как уголовное наказание2. При удержании «проести» за волокиту по Уложению 1649 года исключались праздничные дни, но в 1685 г. велено было считать и их: «. ..и в те праздничные дни волокита бывает же». Вообще волокита в приказах с решением всяческих дел, в том числе и судебных, была широко распространенным явлением. Историк Н.А. Рожков, приводя ' ПСЗ, т. I, № 7157. 2 Соборное Уложение 1649 года. Текст. Комментарии. Л., 1987. С. 187. |