Проверяемый текст
Плаксин, Виктор Николаевич. История становления и развития сельскохозяйственного образования и научной агрономии в Черноземном центре России : XVIII-начало XX вв. (Диссертация 2002)
[стр. 24]

24 п., устраивать выставки, аукционы и поощрять труды и заслуги на сельскохозяйственном поприще присуждением медалей и других почетных наград»14.
Поскольку сельскохозяйственным обществам предоставлялись на основе ясно сформулированных правовых норм сравнительно широкие, во многом новые возможности для их деятельности, то они попадали под действие тех законов, которые ранее не соотносились с функциями самодеятельных, агрономического характера организаций.
В отношении устройства публичных чтений, организации съездов, выставок, опытных станций, учебных ферм и сельскохозяйственных училищ, а также печатания своих трудов и издания периодического журнала общества подчинялись всем действующим на этот счет постановлениям, «испрашивая» в необходимых случаях разрешение15.
Несколько ранее, 30 июня 1897 г., министерство утвердило Нормальный устав для сельскохозяйственных товариществ, 25-й параграф которого позволил им делать отчисления «на общеполезные в сельскохозяйственном отношении цели» и, в частности, на устройство бесед, публичных чтений с целью «...
распространения среди местного населения знания об улучшенных способах производства»16.
Вместе с тем некоторые негативные последствия в отношении устройства народных чтений имело утвержденное правительством в 1901 г.
Положение, в соответствии с которым чтения как форма внешкольного сельскохозяйственного
образования переподчинялись министерству народного просвещения.
При этом разрешение на устройство народных чтений было поставлено в зависимость от директора народных училищ, а само чтение должно было вестись по заранее одобренным печатным или рукописным текстам.
Надзор за соблюдением порядка на чтениях устанавливался распоряжением губернатора17.
Сельскохозяйственные чтения и беседы, специфические по своему содержанию и проводимые в
«глубинке», сложно было контролировать,
[стр. 248]

248 В 1895 г.
начала работу комиссия при Министерстве земледелия и государственных имуществ по вопросу об обустройстве чтений по сельскому хозяйству92.
Развитие законодательной базы для такой формы внешкольного сельскохозяйственного просвещения, как чтения и беседы, продолжилось в 1897 г., когда министерство утвердило временные правила по устройству чтений при подведомственных департаменту земледелия казенных и частных сельскохозяйственных заведений.
На основании этих правил в том же году были организованы публичные чтения по различным вопросам сельского хозяйства при Бобруйской школе садоводства, Уманской и Мариинской казенных средних и при пяти низших сельскохозяйственных школах: Остаховской, Большесельской, Шубино-Вахтинской и Конь-Колодезной93.
К этому же времени относится издание закона от 15 февраля 1897 г., в котором министерствам и руководителям департаментов было предоставлено право своей властью разрешать публичные чтения, причем от устроителей чтений требовалось лишь предварительно уведомить местных губернаторов о месте, времени и предмете чтений, а также о фамилиях лекторов.
В случаях, когда предполагалось устраивать постоянные сельскохозяйственные чтения, то кроме списка лекторов и программ необходимо было представить на утверждение Министерства земледелия и государственных имуществ также и проект правил устройства чтений.
На основании этих «указаний» в стране в течение 1897-1898 гг.
М3 и ГИ было организовано около 40 чтений по сельскому хозяйству и в их числе по садоводству и огородничеству в Воронежской губ., по травосеянию, лесоводству и почвоведению в Курской губ., по земледелию и мерах борьбы с эпизоотиями в Воронежской губ.94 Негативные последствия в отношении устройства народных чтений имело утвержденное правительством в 1901 г.
Положение, в соответствии с которым чтения как форма внешкольного сельскохозяйст


[стр.,249]

249 венного образования переподчинялась Министерству народного просвещения.
При этом разрешение на устройство народных чтений было поставлено в зависимость от директора народных училищ, а самое чтение должно было вестись по заранее одобренным печатным или рукописным текстам.
Надзор за соблюдением порядка на чтениях устанавливался распоряжением губернатора.
Сельскохозяйственные чтения и беседы, специфические по своему содержанию и проводимые в
«глубине», сложно было контролировать, а значит, и «выпускать в свет».
В 1903 г.
по ходатайству М3 и ГИ Высочайшим повелением разрешительная процедура была упрощена.
В соответствии с Положением, разработанным министерством во исполнение Высочайшего повеления, разрешение сельскохозяйственных чтений, проводимых подведомственными департаменту земледелия учреждениями, передавалось из ведения директоров народных училищ в руки руководителей этих учреждений.
Чтения, организуемые частными учреждениями сельскохозяйственного характера, но состоящие в ведении департамента земледелия, разрешались, в соответствии с Положением, или уполномоченными по сельскохозяйственной части или (если последних в губернии не было) управляющими государственными имуществами.
Уполномоченные, по отношению к названным чтениям, с согласия губернатора, выбирали лекторов, рассматривали и утверждали печатный или рукописный текст чтения и их программы.
Важным законодательным актом по отношению к рассматриваемому вопросу было Высочайше утвержденное 26 мая 1904 г.
Положение о сельскохозяйственном образовании, которым чтения и беседы были поставлены в ряд «учебных постановлений» для распространения сельскохозяйственных знаний95.
Определенный либерализм в отношении организации сельскохозяйственных чтений, бесед, лекций проявился и в законе от 30 октября

[Back]