Проверяемый текст
Пшидаток, Вячеслав Еристемович. Трансформация правосознания и правовых ценностей в условиях становления демократии и гражданского общества в современной России (Диссертация 2007)
[стр. 76]

западничеством, духовная форма противодействия национализму, поиск плюрализма взаимодополняющих и взаимообогащающих культур10.
Специфика правового поведения и правовой
компетентности россиянина во многом определяется системоцентристским характером российской цивилизации.
Российский исследователь
A.B.
Оболонский в своей монографии «Драма российской политической истории.
Система против личности» рассматривает отечественную историю исходя из общей концептуальной схемы, согласно которой «в основных ветвях российской
народности господство системоцентристской этики на протяжении абсолютного большинства столетий ее исторического существования было практически безраздельно»11.
Именно благодаря системоцентристскому
типу цивилизации не существовало оппозиции «общество личность», поскольку противоречия между этими двумя уровнями социального бытия, коллизии между индивидом и социальным целым совершенно однозначно разрешались в пользу целого.
Системоцентристский
тип российской цивилизации и соответствующий ему менталитет полностью определяли характер господствовавших в обществе правовых отношений.
Правовая компетентность россиянина сводилась преимущественно к знанию им своих обязанностей.
Убежденный монархист М.Н.
Катков так писал об этом: «...у русского есть больше чем политические права: у него есть политические обязанности»12.
От подданного Российской империи требовалось содействие верховной власти, что выражалось в его присяге на верность государю.
При этом следует подчеркнуть, что подданный именно обязан приносить присягу, а не просто делать это добровольно.
О целом комплексе правовых обязанностей, влекущих за собой принятие присяги, правовед начала XX в.
JI.A.

Тихомиров пишет следующее: «Присягают, во-первых, в верности и
10 Глухарев Л.И.
Европейская интеграция, большая гуманистическая Европа и культура.
М.,
2008.
С.
61.
11 Оболонский A.B.
Драма российской политической истории.
Система против личности.

М., 2004.
С.
20.
12 Тихомиров Л.А.
Монархическая государственность.
СПб., 1992.
С.
615.

76
[стр. 95]

распространение точка зрения, что теория евразийства может содействовать решению вопроса относительно характера происходящих в российском обществе перемен: означают ли они движение в направлении вестернизации, преодоления этакратизма или формирования особой социальной реальности .
В настоящее время, по мнению политических аналитиков, именно Евразия является осевым регионом мировой политики .
Идея евразийства в настоящих условиях это способ на различных основаниях сплотить евразийское пространство, срединная идеология между славянофильством и западничеством, духовная форма противодействия национализму, поиск плюрализма взаимодополняющих и 81 взаимообогащающих культур .
Специфика правового поведения и правовой
культуры россиянина во многом определяется системоцентристским характером российской цивилизации.
Российский исследователь
А.
В.
Оболонский в своей монографии «Драма российской политической истории.
Система против личности»
рассматривает отечественную историю, исходя из общей концептуальной схемы, согласно которой «в основных ветвях российской
I , народности господство системоцентристской этики на протяжении абсолютного большинства столетий ее исторического существования было практически безраздельно» .
Именно благодаря системоцентристскому
С.
56.
П ( \ Пастухов В.
Б.
Посткоммунизм как логическая фаза развития евразийской цивилизации // Полис.
1992.
№ 5-6.
80 Скворцов Л.
В.
Осевая связь России и Западной Европы: глобальное значение евразийского равновесия // Развитие интеграционных процессов в Европе и России.
М., 1997.
С.
67.
Глухарев Л.
И.
Европейская интеграция, большая гуманистическая Европа и культура.
М.,
1998.
С.
61.
Оболонский А.
В.
Драма российской политической истории.
Система 95

[стр.,96]

генотипу не существовало оппозиции «общество личность», поскольку противоречия между этими двумя уровнями социального бытия, коллизии между индивидом и социальным целым совершенно однозначно разрешались a priori в пользу целого.
Системоцентристский
генотип российской цивилизации и соответствующий ему менталитет полностью определяли характер господствовавших в обществе правовых отношений.
Правосознание россиянина сводилась преимущественно к знанию им своих обязанностей.
Убежденный монархист М.
Н.
Катков так писал об этом: «...у русского есть больше чем политические права: у него есть политические обязанности» .
От подданного Российской империи требовалось содействие верховной власти, что выражалось в его присяге на верность государю.
При этом следует подчеркнуть, что подданный именно обязан приносить присягу, а не просто делать это добровольно.
О целом комплексе правовых обязанностей, влекущих за собой принятие присяги, правовед начала XX в.
JI.

А.
Тихомиров пишет следующее: «Присягают, во-первых, в верности и
повиновении.
Но каждый сверх того обязуется клятвенно, по крайнему.
* .
*1 .
т • * • Ь А Ш 1.
* Л г .
.с .
вг I* I .
разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять все права и преимущества, принадлежащие самодержавию, силе и власти государя.
Но и это еще не все: обязуются споспешествовать всему, что может касаться верной службе государю и государственной пользе.
Обязуются не только благовременно объявлять обо всем, что может принести вред, убыток и ущерб государю, но все это «всякими мерами отвращать и не допущать тщатися».
Здесь подданный, повинующийся, и гражданин, деятельный участник, не разделяются, а неразрывно сливаются» .
против личности.
М.,1994.
С.
20.
83 Тихомиров Л.
А.
Монархическая государственность.
СПб.,1992.
С.
615.

84 Там же.
С.
616.
96

[Back]