Проверяемый текст
Гончаров, Игорь Владимирович. Конституционные основы федерального вмешательства при защите основных прав и свобод человека и гражданина в субъектах Российской Федерации (Диссертация 2004)
[стр. 44]

Лишь 10% опрошенных уверены, что каждый может повлиять на события в стране, а 45% вообще не чувствуют себя их участниками.
Только 4% респондентов полагают, что власти заботятся о жизни простых людей, тогда как, по мнению большинства, «людям у власти нет никакого дела до меня» (63%).
Всего 4% считают, что центр проводит политику в интересах регионов».
В то же время 36% опрошенных заявляют, что «главное для центральной власти в Москве решить свои проблемы за счет областей и республик России».
Для большинства опрошенных весьма туманной на фоне продолжающегося системного кризиса остается жизненная перспектива1.

Причин сложившегося положения очень много.
Их нельзя рассматривать в отрыве друг от друга, все они действуют в определенной взаимосвязи, но, тем не менее, знание их, по нашему мнению, поможет наметить способы преодоления и устранения многих негативных моментов и препятствий на пути формирования в России действительно правового государства.
Представляется, что они носят как субъективный, так и объективный характер, хотя это очень условно.
Для того чтобы разобраться в причинах сложившегося положения, необходимо обратиться к истории России.
Проблемы соблюдения прав человека, вопросы просто свободы личности в нашей стране всегда стояли очень остро.
Российское государство всегда предельно жестко регламентировало
жизнь своих граждан.
Это было характерно и для царской России, и для Советского Союза.
К сожалению, в чем-то это относится и к современной России.
Для российского государства практически всегда не существовало пределов вмешательства в личную жизнь своих граждан, которые чувствовали себя беззащитными перед государственной машиной.
И в настоящее время должностные лица, нарушающие права и свободы
граждан, зачастую не несут за это никакой ответственности.
Все это приводит к тому, что в России существует значительный разрыв между той 1 См.: Россия в поисках стратегии: общество и власть / Под ред.
Г.В.
Осипова, В.К.
Левашова, В.В.
Суходеева.
— М., 2002.
С.
245.

44
[стр. 96]

в определенной взаимосвязи.
Одна из важнейших причин, влияющих на ситуацию с правами человека в России —это ее исторические традиции, несовместимые с идеями демократии и свободы.
Вопросы соблюдения прав человека, вопросы просто свободы человека в России всегда стояли очень остро.
Российское государство всегда предельно жестко регламен*
ч тировало жизнь своих граждан.
Это было характерно для Российской империи и для Советского Союза.
К сожалению, это характерно и для современной России.
Просто сейчас методы регламентации несколько иные, чем раньше, но от этого не менее эффективные.
Для российского государства всегда практически не существовало пределов вмешательства в личную жизнь своих граждан, которые всегда чувствовали себя беззащитными перед государственной машиной.
И в настоящее время должностные лица, нарушающие права и свободы
человека, практически не несут никакой юридической ответственности.
*г I Кроме того, как справедливо отмечает С.И.
Глушкова, в России само существование проблемы прав человека долгое время оспаривалось или, по крайней мере, умалялось.
В российском общественном сознании долгое время бытовало традиционное понимание права как памятника истории, представление о правах человека как об идее абстракции, предмете полемики, а не универсальной ценности.
С этим связано и то, что в теоретическом и обычном сознании россиян не произошло естественной для европейского мышления прагматизации идеала прав человека, правового государства.
Это проблема до начала 90-х гг.
20 в.
оставалась в России в больг ф шей степени предметом научного знания —культурологии, политической и юридической наук, философии права, а не реальной практики реформирования социальной действительности.
Следствием этого был диссонанс в общественном сознании —разрыв между нормативным и функциональным аспектами прав человека, вызванный противоречием между официальным признанием принципов правового государства и гражданского общества и 96

[стр.,100]

Лишь 10% опрошенных уверены, что каждый может повлиять на события в стране, а 45% вообще не чувствуют себя их участниками.
Только 4% респондентов полагают, что власти заботятся о жизни простых людей, тогда как, по мнению большинства, «людям у власти нет никакого дела до меня» (63%).
Всего 4% считают, что центр проводит политику в интересах регионов».
В то же время 36% опрошенных заявляют, что «главное для центральной власти в Москве —решить свои проблемы за счет областей и республик России».
Для большинства опрошенных весьма туманной на фоне продолжающегося системного кризиса остается жизненная перспектива .

Кроме того, процессы, приведшие к развалу СССР, не могли не затронуть Российскую Федерацию.
Она стала крупнейшей зоной нестабильности, одной из форм проявления которой, выступил кризис государственного устройства.
Нарастание центробежных тенденций в развитии Российской Федерации вело к потере управляемости страны.
Налицо была своеобразная регионализация страны, связанная, как правило, с самовластием региональных элит.
Суверенизация политических элит в субъектах Рос-щ сийской Федерации, в некоторых смысле имеющая антифедералистскую направленность, таила известную опасность для политического единства страны, отстаивания общих интересов народа .
Новые региональные политические элиты посчитали, что лучшим способом сохранить власть станет обращение к национализму и провозглашение суверенитета.
В самой России кризис принял форму политического раскола федерального центра, открытым проявлением которого стали события осени 1993 г.
в Москве.
Поэтому национал-сепаратизм получил не только полный простор, но и определенное содействие для своего развития.
В результате под вопрос былаа Ч поставлена целостность Российской Федерации.
Наиболее ярким проявлеСм.: Россия в поисках стратегии: общество и власть / Под ред.
Г.В.
Осипова, В.К.
Левашова, В.В.
Суходеева.
—М., 2002.
С.
245.

Баглай М.В.
Конституционализм и политическая система современной России // Журнал российского права.
2003.
№ 11.
С.
17.

[Back]