|
В-третьих, деятельность частных союзов развивается наряду с деятельностью государства, дополняет ее в известной степени, но не заменяет. На органы же местного общества государство везде возлагает часть своих задач. Следовательно, из всех союзов местные ближе всех к государству по своим задачам, и деятельность самоуправляющихся местных единиц не только дополнение, но и частичная замена деятельности государства . Соглашаясь с вышеприведенными аргументами критики общественнохозяйственной теории, хотелось бы добавить, что признаваемое ею в качестве самостоятельной цели управления местное хозяйство не может быть при* знано таковым. Местное хозяйство и право бюджета являются только средствами и основой для достижения различных целей управления. Поэтому, конечно, нельзя рассматривать сущность самоуправления исключительно как * ведение дел местного хозяйства. Уже в середине XIX в. было ясно, что общественно-хозяйственная теория не может объяснить своеобразия самоуправления в системе государственного управления. Сложно построенные теоретизирования, основанные на f * г попытках установить, какие именно дела управления должны быть признаны чисто хозяйственными, чисто местными, негосударственными (не заключающими в себе элемента власти), приводили к тупиковой ситуации по причине того, что дел таких было невозможно найти. Самоуправляющиеся местные союзы являлись союзами принудитель4 , ными, как с точки зрения власти, принадлежащей им над населением, так и с точки зрения задач, ими исполняемых . Все те задачи, осуществление которых предоставлялось органам местного самоуправления (дорожное строительство, управление народным образованием, здравоохранением и т.п.) по •' ' • • • ’ * ' ' f * См.: Коркунов Н.М. Русское государственное право. -Т.П . Часть особенная. Спб., 1909. С. 490-492. 2См.: ЛазаревскийН.И. Указ. соч. С. 42. |
^’ri.iK-‘ “ различных подходов к самоуправлению. Поэтому на основании только одного вышеприведенного высказывания, сделанного им в начале 70-х годов XIX века, нельзя причислять этого ученого к сторонникам общественно-хозяйственной теории самоуправления. Выделяя основные положения общественно-хозяйственной теории, необходимо сказать, что ее сторонники противополагали деятельность органов местного самоуправления государственному управлению не только по субъекту: органы самоуправления для них органы местных союзов, но и по самому содержанию этой деятельности: осуществление самоуправляющимися единицами не государственных, а своих собственных задач. Таким образом, главным в этой части теории был вопрос о компетенции местного самоуправления. Рассмотрение компетенции, слагающейся из двух моментов: предметов ведения и пределов власти, как “безразличной для государства”, вело, как уже было сказано выше, к отождествлению органов местного самоуправления со всякого рода частными союзами и корпорациями. Русской юридической наукой было доказано, что отнесение тех и других в одну и ту же политическую и юридическую категорию невозможно. Наиболее обстоятельные доказательства этого приводил известный правовед Н.М.Коркунов. Во-первых, государство никогда не требует образования частных союзов и не делает их существование обязательным; деятельность частных союзов факультативна; напротив, существование и деятельность органов самоуправляющейся местности обязательны, государство не только допускает их, а требует. Во-вторых, принадлежность к той или иной единице местного самоуправления обусловливается не субъективными причинами, как в частных корпорациях (сходством субъективных интересов), а чисто объективными: совместным жительством на определенной территории. В-третьих, деятельность частных союзов развивается наряду с деятельностью государства, дополняет ее в известной степени, но не заменяет. На органы же местного общества государство везде возлагает часть своих задач. Следовательно, из всех союзов местные ближе всех к государству по своим задачам, и деятельность самоуправляющихся местных единиц не только дополнение, но и частичная замена деятельности государства . Соглашаясь с вышеприведенными аргументами критики общественнохозяйственной теории, хотелось бы добавить, что признаваемое ею в качестве самостоятельной цели управления местное хозяйство не может быть признано таковым. Местное хозяйство и право бюджета являются только средствами и основой для достижения различных целей управления. Поэтому, конечно, нельзя рассматривать сущность самоуправления исключительно как ведение дел местного хозяйства. Уже в середине XIX в. было ясно, что общественнохозяйственная теория не может объяснить своеобразия самоуправления в системе государственного управления. Сложно построенные теоретизирования, основанные на попытках установить, какие именно дела управления должны быть признаны чисто хозяйственными, чисто местными, негосударственными (не заключающими в себе элемента власти), приводили к тупиковой ситуации по причине того, что дел таких было невозможно найти. Самоуправляющиеся местные союзы являлись союзами принудительными, как с точки зрения власти, принадлежащей им над населением, так и с точки зрения задач, ими исполняемых . Все те задачи, осуществление которых предоставлялось органам местного самоуправления (дорожное строительство, управление народным образованием, здравоохранением и т.п.) по своему содержанию ничем не отличались от местных задач государственного управления. Они являлись задачами государственного управления потому, что вопервых, государственными законами на органы местного самоуправления возлагалась обязанность исполнения этих задач; во-вторых, потому, что эти задачи в определенной своей части исполнялись органами государства и были важны с общегосударственной точки зрения. Добавим, что и полномочия органов местного самоуправления, в частности, в сфере установления и взимания местных налогов, являлись государственновластными. |