|
явилась дифференциация прокурорско-надзорной функции и функции предварительного расследования. Полномочия прокуроров по надзору за следствием большей частью оказались утрачены, но в концептуальном плане надзор за досудебным судопроизводством был все же сохранен. Заметим, правом поведения любых следственных и процессуальных действий по уголовному делу в досудебном производстве обладает новый участник — руководитель следственного органа (ч. 2 ст. 38 УПК РФ). Действующий УПК РФ позволяет собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к материалам уголовного дела: подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, их представителям (ч. 2 ст. 86 УПК РФ). Обращает на себя* внимание то, что в данной норме законодатель не использует термин доказательство, речь идет только о документах и предметах: Характерно, что право собирать доказательства не включено в процессуальный статус этих лиц (ч. 2 ст. 42, ч. 4 ст. 46, ч. 4 сг. 47 УПК). Но п. 7 ч. 2 ст. 54 УПК РФ «Гражданский ответчик», дает право данному участнику собирать и представлять доказательства. Аналогичным правом собирать и представлять доказательства, наделен защитник (п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ), что подтверждает и часть 3 ст. 86 УПК РФ. Несмотря на различные формулировки (в одних речь идет о собирании доказательств, в других нет), мы установили в первом параграфе некорректность выражения «собирание доказательств», условившись считать его тождественным выражению «собирать доказательственную информацию». С этой позиции вполне обоснован вопрос, в чем же разница полномочий по собиранию доказательств между следователем (дознавателем) и защитником, гражданским ответчиком? Принципиальная разница заключается в положении этих участников в досудебном производстве, как следствие в результатах реализации ими своих полномочий и самом характере предварительного расследования. Следователь (дознаватель) субъекты, ведущие производство по уголовному 107 |
63 ватель, следователь, прокурор, суд (ст. 70 УПК РСФСР). Участникам стороны защиты, любым гражданам и организациям лишь предоставлялось право представлять доказательства государственным органам (ст. ст. 46, 51 55 УПК РСФСР). Действующий УПК РФ позволяет собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к материалам уголовного дела: подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, их представителям (ч. 2 ст. 86 УПК РФ). Отметим, что речь все же не идет напрямую о доказательствах, только о документах и предметах. Характерно, что право собирать доказательства не включено в процессуальный статус этих лиц (ч. 2 ст. 42, ч. 4 ст. 46, ч. 4 ст. 47 УПК). Но п. 7 ч. 2 ст. 54 УПК РФ «Гражданский ответчик», дает право данному участнику собирать и представлять доказательства. Аналогичным правом собирать и представлять доказательства, наделен защитник (п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ), что подтверждает и ч. 3 ст. 86 УПК РФ. Несмотря на различные формулировки (в одних речь идет о собирании доказательств, в других нет), следует согласиться с мнением И.Л. Петрухина, считающего, что приемы и способы получения доказательств обозначенные в ч. 3 ст. 86 УПК РФ, находятся за пределами процессуальной формы, установленной для собирания доказательств', и собранные защитником, гражданским ответчиком сведения нельзя в полной мере называть доказательствами, пока они не приобщены к делу субъектом в производстве которого оно находится. Тем более это справедливо для остальных участников доказывания. Но соответствует ли эта деятельность тому, что принято называть собиранием доказательств, если да, то в какой мере? Естественно, что полноценным доказательство становится после проверки и оценки, ведь готовых доказательств в природе не существует. По данному вопросу есть две противоположные позиции. Первая отрицающая возможность трактовки доказательственной деятельности защитника, гражданского ответчика и иже с ними, как собирание доказа-1 1См.: Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. Ч. 1. М., 2004. С. 114. |